Buro 24/7 поговорило с людьми, для которых винил дороже жизни

Мавр, SuperDJ

Сколько тратит на пластинки

Почти все. Оставляю минимум на жизнь.

Самый ценный экземпляр

Это очень сложно. То же самое, что сказать, какая любимая пластинка. Нельзя назвать любимую, потому что есть другие, и сразу возникает вопрос, зачем тогда нужны они? Но у меня есть пластинка INXS, кажется, 1985 года, с автографами Майкла Хатченса и всей группы. Она ценнее всего остального.

Объект желания

Есть вишлист, в котором около 5 тысяч позиций. У меня недавно украли сумку с 80 пластинками, и теперь очень хочется восстановить все, что я потерял. Это для меня сейчас объект желания № 1.

Где покупает

Интернет-магазины, рынки, виниловые ярмарки... Когда выезжаю за границу, стараюсь найти виниловые магазины. В любом из них всегда можно найти что-то для себя. А в каких интернет-магазинах - это секретная информация.

У кого лучшая коллекция

Коллекция пластинок заточена под того, кто ее собирает. Собирать под публику - это не коллекция. Для дальнейшей продажи - тоже не коллекция. Коллекция - это когда выбранная музыка вызывает дрожь, биение сердца, ты хочешь ею обладать, потому и собираешь. По этой причине утерянные 80 пластинок - это как часть себя потерять.

На чем проигрывать

Сейчас выпускают много всякой техники. В 80-х китайцы делали кучу магнитофонов: звук пластмассовый, слушать невозможно. Кого-то это устраивало, а кто-то покупал дорогие кассетники. В вертушке главное, как она крутится, все остальное - это колонки. Также многое зависит от иглы. Есть такие проигрыватели, которые многие пластинки даже не берут. На них ставишь, а пластинка скачет. Винил, он разный, бывает тяжелый, и игла должна с ним совладать.

У меня дома три проигрывателя. Просто потому что я диджей.

Андрей Смирнов, основатель винил-лейбла Aby Sho Music

(издал на пластинках Onuka, The Hardkiss, Brutto)

Сколько тратит на пластинки

Сложно ответить. Я заказываю у поставщика оптом, он мне присылает раз в полгода. В общей сложности 800-900 долларов.

Самый ценный экземпляр

Несколько лет назад я выпустил винил Depeche Mode - это было первое украинское издание, и у меня первая пластинка из трехсот. Это любимая. А если по деньгам - первопресс альбома The Dark Side of the Moon группы Pink Floyd обошелся мне в 600 фунтов.

Объект желания

Пластинка японской порнозвезды Reiko Ike, которая выходила только в Японии в конце 1960-х - начале 1970-х. Я ищу первопресс, он стоит порядка 500-600 евро, я пока стараюсь найти подешевле.

Где покупает

Там, где вижу. За границей, на Discogs и eBay. Поставщику заказываю из списка новинок, который он мне предоставляет.

У кого лучшая коллекция

Я никогда не мерился коллекциями. У каждого свое: один мой товарищ собирает только пластинки с автографами, другой - старые первопрессы роковые, кто-то собирает более диджейскую музыку. Мне ближе моя коллекция.

На чем проигрывать

Каждый сам для себя выбирает. Многие к диджейской аппаратуре относятся отрицательно. Настоящие меломаны мечтают о каком-нибудь «самолете» за 10-15 тысяч евро, чтоб на нем звучало лучше всего. Но я далек от предрассудков и играю все на обычном диджейском проигрывателе.

Вадим Глина, предприниматель

Сколько тратит на пластинки

Иногда 20 долларов, иногда ничего. Я покупаю и продаю пластинки, занимаюсь бизнесом [у Вадима точка на рынке Петровка, павильон A28. - Buro 24/7], потому у меня расходы такие, чтоб я мог окупить то, что потратил. Также бывает, что покупаю пластинку, о которой давно мечтал, слушаю - а она мне не нравится. Приходится продавать или менять, но чаще продавать.

Самый ценный экземпляр

Это коробка Let It Be - The Beatles. В нее входит сама коробка, пластинка, плакат и книга. В 1970 году она стоила порядка 20 фунтов, а в наше время примерно 4 000 долларов. На то время это были бешеные деньги. Также промокопия The Doors - их печатали для того, чтобы отсылать на радиостанции и музыкальным критикам.

Объект желания

Так тяжело выбрать... Вот представьте: вы сидите за столом, а перед вами стоят устрицы, черная икра, произведения кулинарного искусства. Очень тяжело выбрать. Вот так и здесь.

Где покупает

На eBay, например. Вообще, узкий круг людей-меломанов приносит мне пластинки на продажу, и я выбираю. Это могут быть винилы, которые есть в каждом доме, какая-то советская эстрада. А есть, например, Лариса Мондрус, певица, которая эмигрировала в Германию, где выпустила несколько альбомов, не пользовавшихся успехом. В СССР ее пластинки публиковал в конвертах "Советская эстрада" с абстрактным рисунком. А теперь Лариса Мондрус, пластинка которой ничего не стоила, оценивается в 25 долларов.

У кого лучшая коллекция

Каждый считает, что у него лучшая коллекция. В Лос-Анджелесе я попал в один магазин, там у человека на продажу около 100 тысяч пластинок. Его собственная коллекция - около 25 тысяч. При этом у него еще редчайшая винтажная аудиотехника.

На чем проигрывать

Пластинку, которая была произведена в Британии, стоит проигрывать на британской аппаратуре, в Советском Союзе - на советской. Каждая страна-производитель рассчитана на свой стандарт.

Виниловые пластинки в свое время были прекрасным качественным способом прослушать понравившиеся мелодии. Ажиотаж по поиску той или иной пластинки все мыслимые пределы, люди готовы были ночи стоять в очередях или мыть полы, лишь бы получить винил.

Правда вскоре на смену винила пришли кассеты, а потом заполонили весь мир и популярность к «пластам» поутихла. Однако страсть к виниловым пластинкам
осталась и переросла в нечто большее, превратившись в коллекционирование уникальных произведений. Самые интересные личности интернета по коллекционированию виниловых пластинок представлены ниже:

самая большая коллекция виниловых пластинок в мире

№ 1
Более 50 лет потребовалось Полу Маунхеини чтобы собрать самую большую коллекцию виниловых пластинок в мире. В коллекции находиться около 3 миллионов виниловых пластинок (EP,LP, 45-ток и 78-оборотных) и стоимость данного собрания примерно оценивается в 50 миллионов $. Многочисленный винил, который собрал Пол Маунхеини, содержит более 5 поколений музыки. 17 % его коллекции можно найти в электронном формате, а другие 83 можно купить только у него. Однако господство цифрового формата вынудило коллекционера «дело всей своей жизни» на продажу в интернет аукционе eBay.

писатель Харуки Мураками и его знаменитая джазовая комната прослушиваний

№ 2
Известный японский писатель Харуки Мураками в своих романах часто описывает джазовые композиции, и все неспроста, потому что он также
является обладателем восхитительной коллекцией из 40 тысяч
пластинок .

Григорий Качурин

Григорий Качурин в своей трехкомнатной квартире собрал огромную коллекцию пластинок, граммофонов и патефонов. Все началось еще с его отца, который после 1945 года стал собирать интересующие его экземпляры. В основном коллекция состоит из очень ценных вещей послевоенного периода, однако Григорий продолжил отцовское дело и пополняет свою коллекцию регулярно. Особенную представляют пластинки с голосом Сталина, а также личная коллекция Хрущева украинских песен, которая досталась Григорию от родственников Никиты Сергеевича. Коллекционер Качурин имеет более 25 тысяч пластинок, 80 граммофонов и патефонов.
№ 4
Следующим претендентом на большую коллекцию виниловых пластинок является
владелец звукозаписывающей студии Евгений Немцов. Личная
пополняется в основном классическими произведениями, однако можно встретить и эстрадную и джазовую музыку. Евгений Немцов является обладателем около
20 тысяч экземпляров виниловых пластинок .

№5
Известный московский коллекционер звукозаписей Валерий Дмитриевич Сафошкин,
собрал за свою недолгую жизнь уникальную коллекцию грампластинок, которая относится к различным музыкальным жанрам мировой, советской и российской эстрады. В коллекции одних только грампластинок имеется более 17 тысяч штук , среди них есть редкие, единственные экземпляры в . Коллекция Валерия Дмитриевича зарегистрирована в Международной Ассоциации музыкальных собраний. У Сафошкина хранятся ценные старинные звуковоспроизводящие механизмы, например диск изобретателя Эдисона, патефоны, валики фонографов, граммофоны (имеется граммофон, который принадлежал Ф. И. Шаляпину).

№ 6
Юрий Борисович Перепелкин из города Санкт-Петербурга собрал коллекцию граммофонных пластинок с голосами известных оперных певцов мира. В собрании Перепелкина 16 тысяч записей оперных певцов , а также уникальные фотоматериалы из жизни артистов, их личные дневники и мемуары, которые специально были написаны по просьбе коллекционера. Много уникальных произведений у Юрия Борисовича, например, редкая запись сопрано жены художника Врубеля, которая как считалось, никогда не записывала свой голос.

№ 7
Алессандро Бенедетти свою коллекцию цветных и необычных дисков начал собирать в 1981 году. На сегодняшний момент полное собрание виниловых пластинок насчитывает около 8 тысяч дисков, среди которых только цветных около 1,2 тысяч . В 2003 коллекция Алессандро указана в Книге рекордов Гиннеса, а в 2009 году он вместе с итальянским продюсером и Джорджио Мородера и коллекционером Питером Бэстайном при помощи издательства Tashen и журнала Colors выпустил книгу Extraordinary Records, которая посвящена самым странным и необычным виниловым пластинкам мира.

Я надеюсь, статья была интересной и помогла кому-то. Пожалуйста, оставляйте комментарии ниже, чтобы я мог вернуться к вам.

Не бойтесь меня и добавляйтесь в

Цифровая эра, в которой мы живем, все дальше и дальше уводит нас от того времени, когда в основе музыкальной, фото- и киноиндустрии лежало аналоговое оборудование с его тумблерами, рычажками, магнитными лентами и лампочками. Большинство "барахла", которое занимало раньше много пространства, теперь стало ненужным - его задачу с успехом выполняют программы.

Безусловно, до сих пор есть поклонники старой школы, отвергающие дары современности и делающие фото или снимающие те же фильмы не на цифру. В музыкальной индустрии схожая картина - большинство профессионалов используют аналоговые синтезаторы, усилители, примочки и прочее потому, что звук они выдают более объемный и теплый.

Касательно аудиоформатов - CD канул в пучину, несколько десятилетий покрасовавшись на вершине славы. Стало очевидным, что настоящим царем всея звука был и остается винил. Его преимущества - в удобстве тиражирования, лучшем качестве записи (некоторые считают этот факт спорным) и в самом таинстве ритуала слушания. В настоящее время на Западе продажи виниловых пластинок растут, и эксперты прогнозируют, что скоро этот тренд дойдет и до Москвы.

сайт пообщался с российскими коллекционерами грампластинок, диджеями и музыкантами, которые рассказали о своей виниловой страсти, "потере музыкальной девственности", последних приобретениях, а также дали советы начинающим собирателям.

РЖБ

"Рома Хлеб, больше известный как РЖБ. Коллекционер пластинок, меломан и перкуссионист. Родился в Тайге в семье медведей. Это все", - так пишет он сам о себе.

На самом деле РЖБ - детектив странных пластинок и музыкант, который создает новые "коллажи" из старых записей. Рома один из немногих коллекционеров необычной музыки в России, не ограниченный рамками жанров. Он находит очень интересные пластинки везде - начиная с детской музыки, и заканчивая пакистанскими саундтреками 70-х годов. О последних РЖБ написал .

Прошлое

Дома всегда была и есть педантично расставленная свалка из научно-фантастических и хоррор-игрушек, перкуссий, каких-то сувениров из путешествий и книг. Но это нормально, без патологий...как мне кажется. Ведь мы все здесь немного не в себе. И я, и даже ты. Главное - под старость не начать копить грязные трусы и кошек, отведя им отдельную комнату, как это бывает, правда?

У меня не было такого прям "осознания", что я коллекционер, будто внутри разжалась какая-то пружина - нет. Просто так получилось. От кого-то досталась уйма советской музыки, которую я слушал и сэмплировал на советском же проигрывателе, но это не считается. В начале 2000-х мой друг Бывший Слим подарил несколько польских джаз-пластинок из коллекции своего отца, которые пылились в подвале долгое время – с этого, можно сказать, все и началось. А когда я приобрел свою первую, по-настоящему дорогую во всех смыслах, пластинку, то уже "лишился девственности" и помешался.

Первым винилом был какой-нибудь бенефис Петросяна или 2 Unlimited, под который мы отплясывали перед уроками в начальной школе, радуясь первым Mars, Stimorol и китайской лапше. Точно и не помню. Первая купленная пластинка была 2H Company, нам в ней облатки ЛСД еще прислали, поэтому с историей приобретение. К сожалению, "бонус" был не от издателей, поэтому любви у нас не вышло. А самая дорогая стоила мне 200 евро, но это был сознательный шаг. Эта пластинка, ни много ни мало, изменила музыкальные предпочтения и восприятие музыки вообще, став спусковым крючком. И этот альбом у меня есть во всех существующих изданиях, кроме диска - мой индивидуальный фетиш. Название не скажу. С тех пор не делаю дорогих покупок, но периодически отдаю +/- сотню за редкие пластинки, которые особенно нравятся. Чем дольше собираешь, тем дешевле получается находить. Но это секрет.

А первым моим проигрывателем был советский. Название и не вспомню уже. Сейчас у меня самый простой Numark, но он мне совсем не нравится. Тут ключ проблемы в том, что я небогат и от одной идеи потратить даже 15-20 тысяч рублей на один вертак ощущаю мелкие скользкие зеленые лапки на своей шее. На эти деньги можно путешествовать или купить много хороших пластинок. Пока я не разбогатею или не выживу из ума, аудиофилом не стану, к сожалению.

Рома Хлеб. Фото: Предоставлено музыкантом

В свое время имел прекрасный опыт работы саунд-дизайнером в театре ужасов. Ребята рассказывали сценарий, описывали общую атмосферу, безбожно тыкая пальцем в места, откуда должны были доноситься специфические звуки, а я все это потом оформлял. Были и записи "домашнего хора" в рамках этого проекта, и записи звуков скрипов, скрежетов и подобных жутковатых аудио-образов. Отличное было время, но увы. Сейчас все меньше сэмплирую, предпочитая работать с музыкантами, и все глубже возвращаюсь к истокам - синематической и лайбрари-музыке 70-ых годов. Но отсутствие инструментов и опыта игры на них вынуждает искать и сэмплировать то, что звучит в голове.

Специфика отбора музыки у меня хромает, потому что основной критерий, кроме "нравится-не нравится", необычность. Калейдоскоп жанров сразу рассыпается на сотни осколков. Так было почти всегда – люблю удивляться. И совершенно неважно чему. Музыка в этом смысле имеет особенное очарование – здесь почти нет "черного" и "белого", в смысле четкого разделения по жанру. Нет, конечно, если вы господин Занудов, то у вас и критерии другие.

Но мне все видится неким стилевым смешением, и это всегда интересней. Поэтому охочусь за всем – от краутрока, до саундтреков из индийских фильмов ужасов. Продавец из меня никакой, нет во мне "бизнес-жилок". Хотя мог бы за какие-то проценты и зарабатывать, помогая искать редкие штуки для тех, у кого нет на это времени или желания, но кому это нужно?

Рома Хлеб. Фото: Предоставлено музыкантом

Секреты

У пластов есть единое правило – чаще всего цена с годами только растет, а в какой прогрессии – это уже другой вопрос. Здесь все индивидуально, и нужно учитывать множество факторов: редкость, необычность, оформление, историю переизданий.

Андрей Чагин. Фото: Юлия Чернова

"В моей коллекции около 6 тысяч пластинок, плюс 2-3 тысячи "сорокопяток". Увлекся этим, когда впервые поставил иглу на пластинку. Меня пленило звучание винила и его эстетика. В коллекции в основном фанк, соул, хаус, техно, афро, реггей, даб, хип хоп, нью вейв, прогрессив рок, эмбиент, классическая музыка и так далее. Нет хардкора и метала, я не слушаю эти жанры. При всем количестве винила, я не считаю себя коллекционером. Редких и дорогих пластинок у меня нет. Я не гоняюсь за ценой, покупаю только то, что нравится и в пределах своих возможностей.

У нас с женой есть магазин, в котором мы продаем эксклюзивный материал с трех американских лейблов Stones Throw, PPU и iL. Личную коллекцию я пополняю благодаря аукционам. Цена, как правило, зависит от тиража и от самого исполнителя. Но, даже если исполнитель посредственный, цена может вырасти из-за маленького тиража. Раньше было немного магазинов виниловых пластинок, а интернете вообще не было. На Новом Арбате (тогда еще Калининский проспект – это 1994 год) был магазин, который теперь находится напротив моего дома, - "Звуковой барьер" . Но в любом случае пластинки чаще беру в интернете - Discogs, Ebay, Groove collector, Music stack.

Последние винилы: Chute Libre, The Atomic Crocus - Ombilic Contact, Love Root - Funky Emotion."

Игорь DJ ELN, основатель и барабанщик Soul Surfers

"Никогда не считал, сколько у меня пластинок. Счастливые пластов не считают! Сила - не в количестве, а в качестве подборки. Собирать винил начал еще с детства. Однажды в летнем лагере на дискотеке услышал песню со скретчами, стал выяснять, что это за звуки - понял, что они издаются диджеями на пластинках. Пошел к соседу, достали проигрыватель, попробовали - похоже. Понял, что хочу стать диджеем, а диджеинг и собирание пластинок неотделимы друг от друга – так мне тогда казалось.

Из дедушкиной коллекции мне достались крутые пластинки, как "демократов" так и советских музыкантов. Но первый винил я купил сам, на развале. Самой первой пластинкой стал "Ансамбль "Мелодия" – "Популярная Мозаика", купленный рублей за 100. В то время я еще не "рубил" в ценах, уже сейчас понимаю, что можно было и за 50 рублей взять. За это время успел погоняться за многими раритетами, но никогда не покупал пластинки дороже 200 долларов, хотя в моей коллекции есть экземпляры намного дороже. Рынок советских пластинок сейчас сильно изменился - много людей ищут пластинки "с грувом" и всякие странности, отчего советские пластинки сильно повысились в цене, особенно в столицах. А на мировом рынке - фанк и соул дешевеет (но есть и исключения), а психоделик рок - дорожает.

Покупал и покупаю винил на развалах, в комиссионках, у мужиков, которые занимаются продажей профессионально. В интернете тоже, тогда он уже был, и много всего было в продаже интересного по низким ценам. Сейчас - интернет и магазины".

Фото: Предоставлено Эдуардом Шаровым

Эдуард DJ ED, работник в сфере звукозаписи

Точного количества своих пластинок я не знаю и не думал их считать…примерно около 3 тысяч. Свою первую пластинку я приобрел в начале 80-х. Винил меня заинтересовал своей формой, содержанием и оригинальным оформлением. Это единственный носитель, сочетающий в себе все задуманное музыкантами - от оригинальной обложки и фотографий исполнителей до малейших деталей записи. В юности я коллекционировал монеты, марки, фотографии и журналы с зарубежными музыкантами. Ну и, конечно же, записи на магнитных лентах.

У меня было несколько проигрывателей: первый – "Вега", потом "Эстония" и JVC. В девяностых приобрел Technics. При покупке старого или нового проигрывателя следует обратить внимание на его исправность, внешний вид, тип привода, состояние тонарма и соединительного разъема для картриджа с иглой. Также уточните наличие проводов и их качество, состояние питча и других деталей. Если прилагается старая игла, то ее лучше заменить.

В моей коллекции Funk, Soul, Jazz, R"n"B (50"s - 60"s), Latin Boogaloo, Popcorn и другие жанры, преимущественно на 45"s. В 90-х и начале 2000-х приобретал пластинки в специализированных комиссионных магазинах. Я и сегодня захожу в такие места, но реже – в приоритете интернет. Часто бываю на барахолках, вижу как молодые люди копаются в старых пластинках. Лично мне редко удавалось найти что-либо дельное в этих местах, по большей части это были книги и фотоальбомы. Я гонялся за многими пластинками, и не обязательно дорогими. За одной вот до сих пор гоняюсь, но ее стоимость с каждым разом становится все выше и выше.

Для того, чтобы открыть для себя новый трек и исполнителя, нужно потратить безумно много времени, исследовать большой объем материала. Все это касается только интернет-диггинга. Я редко продаю пластинки, но сейчас серьезно подумываю заняться этим. Кстати, статистику роста и снижения цен на пластинки можно посмотреть на popsike.com.

На мой взгляд, рынок винила изменился в лучшую сторону. Появляются новые магазины с неплохим ассортиментом. Современные лейблы ответственно подходят к оформлению своих изданий, придерживаются и ориентируются на то, как это делалось в эпоху расцвета винила. Когда ты держишь в руках двойной альбом с разворачивающимся конвертом, завораживающий своей красотой и изданный ограниченным тиражом, то понимаешь, что винил - это произведение искусства.

Последние пластинки: Cymande - Promised Heights (LP), King Curtis - Sweet Soul (LP), Larry Hall - Rebel Heart (45).

Дмитрий Кокоулин

Коллекционирование винила в настоящее время это либо дань моде (особенно у молодежи), либо истинное уважение к качественному звуку. Ведь до сих пор считается, что по качеству звучания ни один носитель не переплюнет пластинку. Либо просто уже принято так считать.

Коллекционировать винил, если без особого фанатизма, а ради легкого хобби, не так затратно – ведь это не дорогие luxary-модели машин, не драгоценности, не произведения искусств или изысканное вино. Цена может начинаться от 10 долларов, 100 долларов стоит уже пластинка поредкостнее, а свыше – так это вообще эксклюзив и, в основном, их приобретают истинные коллекционеры и ценители музыки. Да и встретить их практически невозможно.
Чем раритетнее пластинка, тем она ценнее. Не только в ценовом диапазоне, это само собой разумеется, но и в уникальности.

Чему уделяют внимание коллекционеры винила:

– год выпуска пластинки: чем старее, тем ценнее
– тираж: это удача заполучить пластинку ограниченного тиража (например, одну из 1000)
– исполнитель: популярные – это Элвис, Роулинг Стоун, Майкл Джексон, Битлс, Луи Армстронг и так далее
– состояние пластинки (запечатана ли пластинка, проигрывались ли и сколько раз, имеет скоы, царапины, потертости и сколы)
– лейбл производителя: Parlophon (золотой самый крутой, потом желтый), Vertigo, Blue note (желанный для джазовых любителей), Columbia Records и так далее
– пластинка с нанесенным на ее поверхность рисунком или фотографией. Иногда имеет довольно высокую ценность для коллекционеров
– пластинки с редкими композициями
и многое другое….

Что нужно знать начинающему коллекционеру:

Если уж и начинать коллекционировать пластинки, то покупайте старый оригинальный винил - таких пластинок много на интернет-аукционах и в специализированных магазинах.
В России таких магазинов не так много, да и чрезмерно ценного найти сложно. Поэтому, когда путешествуете, то обязательно пройдитесь по антикварным магазинчикам там, или барахолкам (там вещи могут быть еще старее) и присмотритесь – возможно, вам попадется нечто ценное.
Кто-то находит сейлеров (продавцов) напрямую в загранице и уже не переплачивает за приобретение пластинок в московских магазинах.
Хранить винил нужно в целлофановых конвертах и антистатических пакетах.
Но прежде чем убрать ее на полку, обязательно прослушайте и насладитесь глубоких звучанием музыки. CD такой звук не передаст.
Ценность пластинки может зависеть не только от того, что она просто винил, или запись на ней редкая. Также ценность пластинки может зависеть от ее упаковки – конверта, в котором она находится. На обычных компакт дисках негде разгуляться фантазии дизайнера. А вот раньше на конверты из-под винила могли походить на произведения искусств. На оформление пластинок музыканты и фирмы грамзаписи начали обращать внимание с конца 1960-х годов. Дизайн зависел от года выпуска альбома, лейбла, стиля музыки - и часто выходили настоящие произведения искусства.

Впрочем, инвестиционная привлекательность винила увеличивается. За последние 10 лет он подорожал в два раза. Изданий хорошего качества становится все меньше, их перестали выпускать, а новодел ценится недорого.

Из московских коллекционеров мы можем выделить Олега Скворцова, заместитель правления банка «Ренессанс Кредит». Больше коллекционирование для него хобби, но его собрание винила можно оценить от $30 000 до $60 000. В его собрании больше джаза, такие исполнители как: Джордж Бенсон, Фредди Хаббард, Гровер Вашингтон и тому прочее. Виниловых пластинок в коллекции Скворцова более 3000, а с учетом CD - более 5000. Собирает их банкир с середины 1970-х годов.

Еще один коллекционер – это Константин Лаптев, который уже более десяти лет руководит Московским клубом филофонистов. В его коллекции около 5 000 виниловых пластинок, в основном это зарубежная 60-х и 70-х годов. В его коллекции есть даже редкие издания Высоцкого американского производства.

Как уже было ранее сказано, из года в год цены на винил растут. И один знаменитый журнал решил выявить рейтинг самых дорогих виниловых пластинок:

10. На десятом месте пластинка от David Bowie, «Space Oddity» 1969 года издания, стоимость которой $4700.
Пластинка вышла с яркой обложкой, которую никто серьезно не воспринял. А зря. Оказалось, что тираж был пробным. Такого эксклюзива больше не будет.

9. Девятое место у пластинки легендарной группы Queen под названием Bohemian Rhapsody, стоимость которой достигает 5 тысяч фунтов стерлингов. Это специальный сингл в подарочной упаковке, который был выпущен в 1978 году.
В продажу такой тираж не выходил, он был роздан всем работникам компании EMI. К каждой пластинке прилагались подарочные шарфы и бокалы с гравировкой. Такой набор и оценивается в 5 тысяч фунтов стерлингов. Кроме этих копий существуют и синглы без номеров и конвертов, скорей всего, тестовые экземпляры. Он стоят дешевле – от 400 до 500 тысяч фунтов.

8. На восьмом месте разместилась одна из ранних версий сингла God Save the Queen, которую Sex Pistols записали в 1977 году. Популярной эта песня стала после того, как они спели ее перед самой королевой и после неудачного мини-концерта были арестованы. Так песня и клип на неё был запрещен трансляциям всеми теле – и радиостанциями, что только помогло становлению этой песни как панк-гимна всех времен. Цена: £5000.

7. Самым редким саундтреком в мире считается выпущенная в 1954 году звуковая дорожка к фильму \”Восстание Кейна\” с Хамфри Богартом. Ценность ее определяется тем, что пластинка вскоре после выхода в свет была изъята из продажи выпускающей компанией RCA Records. Строго говоря, особенного удовольствия аудиофилам она доставить не может: это монозапись, переполненная диалогами из фильма, за которыми теряется музыка композитора Макса Штейнера.
Редкие сохранившиеся экземпляры сегодня оцениваются в $6500-7000. Если же когда-нибудь обнаружится экземпляр в идеальном состоянии, за него, по оценкам дилеров, можно будет получить не менее $40 000.

6. На шестом месте пластинка от легендарной группы Биттлз, их шестой альбом, который просто называется White Album.
Стоимость пластинки достигает 10 000 фунтов стерлингов. А из-за чего? Из-за дизайна: художник – концептуалист Р. Гамильтону выпустил пластинку просто белой, абсолютно белой, даже название группы на ней выдавлено было практически незаметно. Но при этом на каждом экземпляре пластинки находился серийный номер, что делало эти пластинки похожими на лимитированное издание. По задумке дизайнера, это делало ситуацию ироничной – издание альбома, тираж которого составил более 5 миллионов экземпляров, было пронумеровано. Конечно, намного дороже те экземпляры, которые имеют порядковый номер первой десятки. А вот стоимость экземпляров с номерами выше 0050000 может быть и менее 300 долларов.

5. Пятое место занимает пластинка дебютного альбома Velvet Underground & Nico, цена которой на последнем аукционе составила $25 200. Пластинка была издана в 1966 году.
Это лаковый диск или ацетат – диск из алюминия, на который наносится покрытие из лака на основе нитроцеллюлозы. На него делают запись прямо с магнитной ленты. Это практически служебный материал, предназначенный только для звукоинженеров. Его прослушивают, чтобы убедится, что пластинка нарезана правильно. Ацетаты изготавливаются штучно, их можно прослушать только ограниченное количество раз, они очень быстро
стираются. Уникальность этой записи также в том, что на ней не все песни звучат так же, как и в каноническом исполнении альбома. На eBay эта пластинка была продана за 25 200 долларов.

4. На четвертом месте расположилась пластинка от Боба Дилана, The Freewheelin’ Bob Dylan.
Ее стоимость от 10 000 до 40 000 фунтов стерлингов. Она была издана в 1963 году. Это – очень редкая запись второго альбома Дилана. Особенна она тем, что на ней есть записи четырех таких треков, которые не вошли в трек-лист канонической версии альбома.
Мономикс стоит от 10 тысяч фунтов, а стереомикс, еще более редкий – 40 тысяч.

3. Третье место в рейтинге самых дорогих пластинок мира занимают легендарные The Beatles со своей пластинкой Yesterday and Today, 1966 года издания. Ее стоимость колеблется от 45 до 85 тысяч долларов. Это очень редкая компиляция, которая содержит песни из таких альбомов, как Revolver, Rubber Soul и Help!. Всего было создано и выпущено в продажу 750 тысяч экземпляров.
Более всего пластинка была знаменита не благодаря своему содержанию, а благодаря своей обложке, которая уже тогда получила название butcher cover. Эта обложка выглядит практически дико, так как на ней изображены участники группы вместе с кусками сырого мяса и расчлененными детскими куклами.

2. На втором расположилась одна из самых знаменитых пластинок мира – Double Fantasy от Джона Леннона.
Цена одного из экземпляров данной пластики достигает 150 тысяч долларов.
В один прекрасный день 1980 года, 8 декабря, Леннон подписал пластинку альбома Double Fantasy для одного из своих фанатов. А всего через пять часов этот же поклонник с этой же пластинкой в руках застрелил своего кумира, когда тот выходил из гостиницы. После это пластинка стала не произведением искусства, а уликой. Пластинку после вынесения приговора прокурор с благодарственным письмом вернул пластинку тому человеку, который ее нашел.
Джентльмен, который стал счастливым обладателем пластинки, также был фанатом группы «The Beatles» и поэтому девятнадцать лет боролся с желанием продать эту пластинку. Но в 1999 году он сдался и тогда была назначена цена в 150 тысяч долларов – которая до сих пор и является официальной. Нынешний владелец готов расстаться с картиной за $600 000.

1. На первом месте находится, конечно, сингл от легендарных Биттлз. Это That’ll Be the Day/In Spite of All the Danger, который был записан группой еще под названием The Quarrymen. Сегодня ее достигает $200 000.
На пластинку были записаны всего две песни – их In Spite of All the Danger и кавер-версия сингла Бадди Холли That\’ll Be the Day.
Единственной отрепетированной их песней на тот момент являлась That\’ll Be the Day. Но после записи по просьбе Пола Маккартни они сыграли ту песню, которую до этого ни разу не репетировали. И по сути именно это запись, наполовину импровизация, и стала первой записью The Beatles, а также осталась той единственной, что сочинили Маккартни и Харрисон вместе. Они получили всего одну пластинку, и владели ей по очереди. Однако потом она досталась Джону Лоуву, у которого и хранилась 25 лет. В 1981 году Маккартни буквально сорвал пластинку с аукциона, отпечатал 50 копий и подарил родственникам и друзьям.
Каждая из 50 копий, которые были отпечатаны в 1981 году, сейчас стоит более $15 500.

В Москве в среднем европейские пластинки стоят от 6 до 20$, из Великобритании, США и Канады от 20 до 50$. Самым лучшим считается английский винил 60-70 -х. годов. Советские пластинки, выпускаемые фирмой «Мелодия» таким спросом не пользуются. Хотя на них есть редкие записи классической музыки, советской эстрады, которые на других носителях так и не выходили. Но, тем не менее, Российский рынок перенасыщен советскими пластинками и цена на них от 100 рулей до 400. Весьма ценны граммофонные пластинки с голосами Шаляпина и Лещенко, пластинки, где записан голос Ленина пламенно произносящего речи на съезде Компартии.

Поэтому, проверьте чердаки своих бабушек, может и вам повезет и вы сорвете куш, отрыв в закрамах редкий экземпляр виниловой пластинки.

Музыкальный номер — это отчасти номер о том, чего нет. В мире mp3, блогов и коллекций, измеряемых сотнями гигабайт,собственно музыка мало кого волнует. Новые альбомы не вызывают душевного трепета, от свежескачанного хочется поскорее избавиться.Единственным предметом, который по-прежнему вызывает в людях нежность, зависть и простой человеческий интерес, оказывается давно забытая виниловая пластинка. Алексей Мунипов выяснил, как устроен московский мир винила, и встретился с главными коллекционерами.

«Я старался ни с кем никогда не меняться. И слушать свои пластинки не давал. Есть деньги — покупай, нет — иди на х…». В подвале «Трансильвании» жарко, над головой — торговый зал с тоннами CD: виниловых пластинок там нет, но это главная меломанская точка в Москве, и где начинать расспросы о коллекционерах, как не здесь?

Владелец «Трансильвании» Борис Николаевич Симонов когда-то был президентом Московского общества филофонистов и, по идее, должен знать каждого. О его собственной коллекции ходят легенды. Говорят, что все там только на виниле. Что по размерам она не уступает, а то и превосходит собрание «Трансильвании». Что под нее отведена отдельная квартира. И что, разумеется, доступа в нее нет никому.

Все это оказывается правдой.

«Собирать пластинки я начал в середине 60-х, — рассказывает Симонов. — Я точно знал, что пластинки мне никто не подарит, клянчить послушать тоже не хотелось. По лесам, по толчкам я не бегал — только покупал и продавал, и только у проверенных людей. В Москве было несколько серьезных фарцовщиков. Они-то зарабатывали на другом — на мохере, плащах болоньях, платках, часах, джинсах. Разгружали моряков, артистов, журналистов, спортсменов, дипломатов разных. Винил привозили тоже, но что с ним делать — никто толком не знал. С одной стороны, вроде модная вещь, с другой — в музыке никто не разбирался. Ну знали Тома Джонса, оркестр Поля Мориа, The Beatles… Наши люди из жадности покупали винил на распродажах, а там, как ни странно, попадались интересные вещи. Вот я их и подбирал. Лучшее оставлял, остальное продавал — за те же деньги. Это не было бизнесом — просто я мог очень много слушать и много оставлять себе. Ну накопилось кой-чего».

О том, что именно там накопилось, остальные коллекционеры говорят со смесью зависти и восхищения. «Я бы какую сорокапятку не упоминал, Борис тут же — да у меня таких семь! — рассказывал диджей Миша Ковалев. — Ну раз семь — продай одну, говорю. А он — не-ет, как же я ее продам? Она же хорошая! У Бориса такая логика: вот он выпустит из рук хорошую пластинку — так ее ж загубят потом дураки всякие! Лучше уж пусть полежит».

Что компакты — это для лохов, Симонов вслух не произносит, но в общем подход понятен. Винила в «Трансильвании» нет принципиально. «А как торговать самым дорогим? Придут эти людишки, начнут смотреть, трогать, послушать захотят, не дай бог, поцарапают… Ну не убивать же их за это? Опасно!»

В Советском Союзе жизнь пластинки была причудливой и часто скоротечной. «Свежий лонгплей стоил 50-55 рублей. Но в первые дни мог стоить и 100. Приходит какой-нибудь Creedence «Cosmo’s Factory» — тут же хватают «писатели», которые записывают музыку за деньги, с утра до ночи перегоняют на пленку и многократно оправдывают свои деньги. После этого пластинка превращается в кашу». Никакого представления о редкостях, курьезах, коллекционных изданиях — короче, о том, что сейчас называется collectables и описывается в толстенных каталогах, — не было. «Даже я тогда не понимал, что первый тираж ценнее, потому что звучит лучше. То, за что сейчас люди отдают громадные деньги — какой-нибудь оригинальный King Crimson, The Beatles на желтом Parlophone, — раньше можно было просто ногой пнуть».

Это был мир сложных схем, бесконечных цепочек, пунктиров «от солиста Большого к композитору Артемьеву», звонков и перепродаж, честных завмагов, тихих надувал и серьезных коллекционеров — Доси Шендеровича, Рудика рыжего и Рудика черного, Василий Львовича и Василий Дмитрича. Если верить Симонову, в Москве было как минимум несколько коллекций на порядок больше, чем его собственная. Но мир этот вроде бы давно и безвозвратно кончился. Сложно представить себе молодого человека, который сейчас ездит за винилом по чужим квартирам. Зачем и кому это может понадобиться?

***

Вова Терех, гитарист группы «Ривущие струны», человек вполне молодой, про двух Рудиков слышал едва ли. Терех стоит в шортах посреди своей двухкомнатной квартиры, в воздухе висит сигаретный дым, вокруг пластинки, пластинки, одни пластинки. Из мебели только кровать, стол и штанга. Терех наливает чай, ставит на проигрыватель пластинку группы Edgar Broughton Band 1969 года и, дождавшись первых аккордов, говорит о том, о чем первым делом говорит каждый коллекционер: «Ну сам послушай — совсем же по-другому звучит!»

Звук — это то, ради чего люди, по идее, покупают винил. У винила — аналоговое звучание, у компакта — цифровое: коллекционеры называют его плоским, зажатым, неестественным — каким угодно, главное, что жизни в нем нет. «Я ж не был маньяком, — говорит Терех. — Слушал компакты, собрал прилично. И однажды из ностальгических соображений решил послушать альбом Deep Purple «In Rock» — любил я его в детстве. Купил фирменный компакт — вроде все на месте, а музыка какая-то не такая. Достал другое издание, потом ремастированное, потом дорогущее японское — все не то. Ну и один раз в гостях наткнулся на старую пластинку, поставил ее на проигрыватель — и понял, что нас обманывают».

«Тогда ведь не было ни CD, ни DVD, ни кассет — винил был единственным носителем, — говорит Терех, копаясь в коробках. — Все лучшие инженерные умы мира занимались только тем, что добивались идеального звука. Некоторые пластинки так звучат — невозможно поверить, что они записаны в 68-м». Слово «ремастеринг» коллекционеры ненавидят особенно люто: «Какой-то дядька сидит и решает, как улучшить старый альбом. Да откуда он знает-то?! Ну да, там можно услышать детали, которых раньше не было слышно, — так их, может, и не надо слышать!»

Терех собирает гараж, психодел, панк и краут-рок; понятно, что для него даже подержать в руках оригинальное издание легендарной пластинки «Nuggets» — уже приключение. Или найти на бросовом сборнике Лу Рида — под псевдонимом, еще до The Velvet Underground. Все это затягивает: у одних и тех же альбомов есть разные тиражи, разные версии, английские, американские и прочие издания. Самое неприятное, что звук у них тоже разный. «У американских дубовая такая масса, глубокая дорожка, и звук прямо давит. Мне такой нравится. Английские совсем по-другому звучат — не лучше, не хуже, просто по-другому». Первого альбома The Velvet Underground у Тереха поэтому семь штук, и все разные.

***

Ну и, конечно, дизайн. Чтобы поразить неофита, ему всегда показывают чудеса и красоты. Все это проходит под лозунгом «На CD такого не бывает». У пластинки группы The Faces вращаются глаза. В «Сержанта Пеппера» вкладываются сержантские усы и эполеты. К EP «Jesus Loves the Stooges» прилагаются специальные очки — в них виден трехмерный дохлый осел на одной стороне конверта и трехмерный губастый Игги на другой. В конверте Jethro Tull «Stand Up» внутри бумажные фигуры участников. Конверты из кожи, золотое тиснение, цветной винил, окошки из пластика, постеры и вкладки — довольно много всего.

У Дмитрия Казанцева, дизайнера и по совместительству блюзового музыканта, пластинок около 5 тысяч — по большей части старых, американских. Места они, вопреки ожиданию, занимают не так уж много — два больших стеллажа, то есть полкомнаты. Хозяин не глядя достает компакт-диск: «Что тут сравнивать? Он почти в 9 раз меньше пластинки. Если уменьшить картинку в 9 раз, все детали потеряются. Компакт вообще не может являться предметом коллекционирования. Цена ему — тьфу, ничего. В производстве он стоит копейки. А у пластинки — вон одной бумаги сколько ушло».

На полу, на кресле, на шкафу лежат неразобранные стопки. Дмитрий подцепляет верхнюю пластинку и показывает: «Ну вот. Альбом The Beach Boys «Love You». Ты его сперва берешь, рассматриваешь — какой дизайн гениальный, как тут все до мелочей придумано, прорисовано. Потом переворачиваешь, а там посреди этого гениального дизайна — какая-то идиотская любительская фотография. И вот ты думаешь, что за идиотизм, смотришь имя фотографа, думаешь: ну как так можно, это фотограф му…к или кто? То есть… Понимаешь? Ты пластинку еще даже не начал слушать, а уже столько удовольствия!»

Казанцев демонстрирует редкостное здравомыслие: за разными версиями одного альбома не гоняется, collectables видал в гробу, обращает внимание только на музыку и качество записи. «У тех же The Velvet Underground на первых альбомах — ну ужас же что творится! И играют кое-как, и записано чудовищно. Или первые тиражи The Beatles: они сейчас стоят диких денег, достать их очень сложно, при этом они же почти всегда убиты, а большинство — вообще монофонические. Меня и поздние переиздания устраивают». Но под конец вдруг признается: «Тут, конечно, надо понимать… Пластинок становится все меньше, а нас все больше. Почти весь винил на свете уже собран, описан, цены растут. И вот сидишь и думаешь: может, купить впрок? Потом-то не будет».

***

С этого «впрок», с размышлений о разнице звука, с фраз «Возьму две, одну на всякий случай» в голове у людей начинает биться безумная коллекционерская жилка. В Москве есть магазины винила, но настоящие коллекционеры в них не ходят. По крайней мере не в те, что на виду. Есть две-три точки на Горбушке, есть страннейший магазин при «Мелодии» — с нераспечатанной Пугачевой со склада, и конечно, есть «Звуковой барьер» на Ленинском и его владелец Паша. К Паше у всех куча претензий, но со «Звуковым барьером» не может тягаться никто: пластинок тут более ста тысяч — и такой коллекции советского винила ни в одном месте больше нет.

Тихий собиратель любит законспирированные места — вроде точки в 1-м Смоленском переулке, которой управляет Андрей Михайлов, также известный как Андрей Дальтоник. Это комната, от пола до потолка забитая пластинками, — ни вывески, ни звонка, ни намека. Тут будто сами собой рождаются душераздирающие истории — о спившихся коллекционерах, сгинувших коллекционерах, о людях, питавшихся только консервами и кукурузой без масла. Ходил один художник — спился. Ходил один химик — спился, утонул. Ходила пара, мать и сын, по прозвищу Акулы-каракулы — цепкие, как черти. Собирали только классику, и только старинные пластинки, на 78 оборотов. Однажды показали пластинку Бэллы Врубель — это жена художника Врубеля, она немного пела, записала 3 или 4 пластинки. Цена такой — 1500 долларов, как минимум. А они ее купили у старушки за 50 рублей.

«Джаз которые собирают или рок — те еще ничего, — говорит местный консультант, худой, беззубый, в свитере, помнящем еще Андропова. — А вот если начал собирать классику — это все. С концами. Вот возьми кларнетный концерт Моцарта: там то в минор, то в мажор, а потом раз — и в бездны тебя бросает. Адовы. Начало в середине, середина в конце, конец в начале — ничего не понятно. Как у Блаватской. Начнешь такое собирать — пиши пропало. Классика — она людей душит».

А еще есть марочники или каталожники — они собирают целиком каталогами: скажем, все пластинки, выпущенные на лейбле Vertigo. Про Андрея Дальтоника, который очень любит итало-диско, рассказывали, что у него в коллекции 5000 пластинок немецкого лейбла ZYX Music. Андрей цифру отверг: «Да там и вышло всего тысячи три. И все-таки позиций 70 у меня не хватает. Пять тысяч — это если вообще все мое евродиско посчитать». Всего в его коллекции 12 с половиной тысяч пластинок. «Стоят в отдельной комнате, никаких проблем. Семья не возражает. Но без меня туда никто не входит».

По всем признакам — винил сейчас на подъеме. Растет рынок, увеличиваются продажи, люди готовы платить большие деньги. Продавцы должны бы этому радоваться — но их это, похоже, только раздражает. «С теми же олигархами я не люблю работать. — Владелец магазина морщится. — Они все на суете, сами не знают, чего хотят. Утомительные люди».

Те, кто не знают, чего хотят, покупают свой Deep Purple «In Rock» и уходят прочь. Остаются свои — и с ними уже можно иметь дело. Это тонкая, но прочная сеть — такой коллекционерский Web 2.0, система знакомых между собой людей, с которой никакой аукцион eBay не сравнится. К тому же Михайлов говорит, что на eBay цены зачастую выше, чем у него. «С тех пор как стало можно покупать из России, все взлетело невероятно. Налетели изголодавшиеся. Я это просто вижу». Сложнее, но и надежнее, пользоваться личными связями: где-то в Сассексе нашлась коробка с нераспечатанным винилом, а в Красноярске на нее есть покупатель. И ни на какой eBay она не попадет. Аукцион — это анонимность, а собирательство — это всегда общение. На eBay, не дай бог, обманут, а человек, если и обманет, — то вот он, рядом. Лучше найти своего продавца где-нибудь в Америке или людей, которые ездят за пластинками в Англию, Японию, Финляндию и Голландию. Главное — наладить контакт».

***

Сеть знакомств — она же и сеть презрения. Здесь все всех знают и все друг друга терпеть не могут. Коллекционеры оркестров и музыки 50-х — коллекционеров панка и психодела. Джазмены — собирателей «Мелодии». Любители прог-рока 1968-1971-го — тех, кто любит еще и 1972-1973-й. Меломаны — барыг. Барыги — студентов. Студенты — фанатов Nazareth. Знатоки краут-рока — знатоков итало-диско. Покупатели старого винила — покупателей современного. Узкие специалисты — широких. Ценители классики — всех остальных.

Ниже всех на лестнице ненависти стоят те, кто собирает экзотику — японскую эстраду, голландский рок, африканские твисты. В маленькой квартире, где нет места, а есть только тропинки — к кровати, проигрывателю и электрооргану, Миша Ковалев ставит мне семидюймовку каких-то идиотических голландцев: куплена на барахолке за один евро. Ковалев — преподаватель ГИТИСа и диджей. Собирает всякое веселье. Тем, что здесь за таким никто не гоняется, очень доволен: однажды в «Звуковом барьере» удалось урвать часть коллекции Цветова, главного советского япониста-международника, — никому больше японская эстрада не понадобилась. В другой раз там же появился шкаф с кубинской музыкой: умер главный в Москве специалист по латино, вдова принесла все «к Паше». На каждой пластинке был вручную нарисован экслибрис, кое-где — даже самодельные обложки. Шкаф простоял пару дней, удалось кое-что нарыть, потом коллекция ушла в Англию — на Западе кубинцы на виниле ценятся страшно дорого. Коллекции покойников вообще богатая тема. Родственники их, бывало, выкидывали, иногда грузовиками свозили на Горбушку и продавали на вес. «Много добра так досталось, — рассказывал Симонов. — Но вот у меня недавно был потоп — залило только от мертвецов пластинки. Больше не буду у покойников брать, ну их к черту».

Ковалев произносит все положенные слова про звук, про чувство времени, про то, что этой музыки попросту нет на CD, — группы, которые выпустили три сингла и развалились, никто не помнит, и в интернете про них ничего нет. Главное же говорит под конец: в этих пластинках каким-то образом сохранилась собственно музыка. Жизнь, теплота, дуновение — черт его знает что. И свои семидюймовки он слушает, а их же, переписанные на CD, не может. Без обложки, без конверта — даже вспомнить не может, что это. «Я в Амстердаме как-то зашел в диджейский магазин: тысячи пластинок, все в белых конвертах и с замазанными названиями. Чуть не умер там».

И потом, на виниле ведь не купишь лишнего: и дорого, и муторно, и устанешь тащить. Винил — это селекция, а селекция — это как раз то, что сейчас нужно. Без поиска, без приложения усилий, без этих вроде бы нелепых барьеров музыка чахнет, скукоживается, исчезает. Вроде и гигабайты всего — а слушать нечего. Не хочется.

«Сходи, — посоветовал Ковалев на прощание, — на Горбушку. Там люди годами одни и те же пластинки друг другу перепродают. Вот это да — коллекционеры».

***

Красная палатка во дворе завода «Рубин» — сильное место. Люди, которые собирают по списку и по каталогу только The Beatles или только «кентерберийцев», меняют Sweet на Slade и Slade на Boney M, — все они здесь. Это московское общество филофонистов в том виде, в каком оно живо до сих пор. Суббота и воскресенье — сбор по утрам. Симонов, услышав о нем, сказал только: «Ну это конченые».

Вот человек, у которого 4000 пластинок, и все — только Deep Purple: все издания, и все сольные альбомы, и сольники всех, кто играл на сольниках. Вот ходит спец по битлам: бывают ведь, молодой человек, коллекции по восемь тысяч — и только битлы. Посредине стоит экземпляр в очках: он мало что может сказать, он еле стоит, и соседи гонят его прочь, потому что он, похоже, обделался — но авоську с пластинками он держит крепко. «Старейший клиент», — полуизвиняясь, говорит нынешний президент общества.

Здесь пахнет ветхостью, алчностью и перцовкой. И еще безволием: под этим красным тентом собираются не люди, а овладевшие ими коллекции. Любое собирательство — это, в сущности, нелепая тяга к порядку; к возможности обустроить, собрать, сохранить и описать хотя бы крохотный клочок жизни. В конце концов, Deep Purple не бесконечен, и ничто не бесконечно — рано или поздно закроются все самые редкие позиции, и коллекция станет полной, идеальной, совершенной.

Но полных коллекций не бывает. Можно всю жизнь собирать «Мелодию», найти редкий советский джаз, записи спившихся пианистов — и совершенно случайно узнать, что на тбилисском филиале «Мелодии» по ночам, в третью смену, за деньги писали и печатали модную музыку вроде кавер-версий на Нино Ферреру. Этих пластинок нет в официальном каталоге «Мелодии», а значит, их не существует — но они есть. Или услышать о фонотеке скромного кагэбэшника из 5-го отдела, куда присылали по 20 копий каждой (каждой!) мелодиевской пластинки — в том числе и запрещенные. Где она и что там — неизвестно.

«На самом деле никто ничего не знает, — говорит Казанцев. — Бывает конверт из одной страны, а пластинка сделана в другой. Выпущена в Голландии, написано «Made in Sweden», а сделана в Англии. Или начали печатать на одном лейбле, а допечатали на другом. Звучат по-разному, а отличаются только тем, что там какая-нибудь крохотная R стоит. Или даже не стоит. Никакой интернет тебе не поможет, ни в каких каталогах это не описано. У меня есть пластинка Донована — никто вообще понять не может, где она сделана».

Где-то в глубине Горбушки толстый человек, окруженный пластинками, почти кричит: «Ты не знаешь, что такое коллекции! Ты не знаешь, что такое раритеты! Это не коллекционеры, а пфуй! Настоящие раритеты не продают, не меняют, не показывают, о них не говорят. Настоящие коллекции не помещаются в квартиры! Их хранят — в ангарах! Их перевозят — фурами!» Мне, очевидно, их никогда не увидеть — под разговоры о лейблах, репринтах, редкостях и джазовой фонотеке Евстигнеева воображаемые фуры медленно уходят вдаль. Как мечты о спокойствии, как призрак мира, где нет ничего, кроме музыки. Как Моби Дик, которого совершенно невозможно догнать.