Дорохов Иван Семенович
Генерал-лейтенант
Из дворян

Имеет ордена: российские — Св. Георгия 3 кл., Св. Владимира 3 ст.; иностранный - прусский Красного Орла.

В службу определен в Инженерный кадетский корпус кадетом 1783 г. октября 30; произведен в капралы 1787 г. февраля 26; подпрапорщиком 1787 г. сентября 12; выпущен в армию поручиком 1787 г. октября 15, и определен в Смоленский пехотный полк; переведен в Малороссийский гренадерский полк 1790 г. февраля 8; произведен в капитаны 1790 г. марта 30; переведен: в Фанагорийский гренадерский полк 1791 г. февраля 14, в Черниговский пехотный полк 1792 г. октября 13; произведен майором в Воронежский гусарский полк 1795 г. апреля 21; по расформировании его определен в Сумской гусарский полк 1797 г. февраля 9; переведен в гусарский Чорбы полк 1798 г. августа 21; произведен в полковники 1798 г. сентября 12, и определен в Лейб-Гусарский полк; переименован коллежским советником; переименован по-прежнему полковником 1802 г. марта 13, и определен в Сумской гусарский полк; произведен в генерал-майоры 1803 г. августа 7, с назначением шефом Изюмского гусарского полка.

В походах был: 1788 г. в Польше и Молдавии; 1789 г. в сражениях против турок: июня 27, при взятии Фокшан; сентября 11 при р. Рымнике; 1791 г. за Дунаем; 1794 г. в Польше, апреля 6 и 7 в Варшаве, «во время бунта, будучи под командою секунд-майора Депрерадовича и имея одну роту Киевского гренадерского полка, при одной пушке, был отряжен против мятежнической толпы, которую, при сильном ее упорстве, 4 раза отражал и напоследок, лишась всех канониров, действовал сам пушкою; заметив замешательство неприятеля, кинулся на штыках и отбил неприятельскую пушку; будучи сам уже два раза ранен, пост свой удержал в течение 36 часов в беспрестанном огне, а потом, узнав об отступлении главного начальника, генерал-аншефа барона Игельстрома, с остатком своих людей пробился чрез бунтовщиков, соединился с главными силами и вышел из Варшавы; по излечении от ран получил в команду казаков Донских до 200 человек, с которыми действовал успешно, а затем участвовал в блокаде Варшавы; сентября 29 при Мацеевицах, был послан с приказаниями графом Ферзеном в опаснейшие места; октября 24 был при взятии штурмом м. Праги и, когда майор Зыбин, шедший на приступ с охотниками Екатеринославского Егерского полка, был убит, то он, оставшись начальником, невзирая на жестокое сопротивление неприятеля, бросился сам на батарею и первый с 4 егерями вскочил на бруст, за что награжден золотым знаком для ношения в петлице; 1805 г. был в походе в Австрию; 1806 и 1807 гг. в Пруссии, в сражениях против французов: декабря 14 под Пултуском; 1807 г. января 22 и 23, под Янковым; 25 - под д. Гоф, где получил контузию в левую ногу; полк его за эту кампанию награжден серебряными трубами с надписью «за храбрость», с Георгиевскими крестами и лентами; 1808 и 1809 гг. был при укреплении и защите берегов Балтийского моря против соединенных английского и шведского флотов.

Женат; у него жена Анастасия Александровна.

Высочайшими приказами: 31 октября 1812 г. произведен в генерал-лейтенанты; 9 мая 1815 г. исключен из списков умершим.

Формулярный список за 1811 год. (Книга формулярных списков № 2024.)

, Прага , Пултуск , Прейсиш-Эйлау , Фридланд , Смоленск , Бородино , Малоярославец

Иностранные:

Ива́н Семёнович До́рохов ( - 25 апреля (7 мая) ) - генерал-лейтенант русской императорской армии , герой Отечественной войны 1812 года .

Биография

Родился 14 апреля 1762 года (по другим данным, 23 сентября 1762) в Туле . Из мелкопоместных дворян. Отец - секунд-майор , участник первой турецкой войны, вышедший в отставку по ранению . После смерти отца остался сиротой .

С 1783 по 1787 гг. воспитывался в Петербургском Артиллерийском и Инженерном кадетском корпусе . Учился в одном классе с будущими графом А. А. Аракчеевым и генералом С. В. Непейцыным .

Произведён 15 октября 1787 в поручики Смоленского пехотного полка , воевал против турок с 1787 по 1791 гг. Отличился под Фокшанами , при Рымнике был ординарцем А. В. Суворова . За участие в этом сражении произведен в капитаны и переведён в Фанагорийский гренадерский полк . В донесении о победе при Рымнике А. В. Суворов особо отметил «поручика Смоленского полка Ивана Дорохова, который по знанию своему при обер-квартермистере особо нужен был», который был «ревностен к службе, проворен и неустрашим» .

После оставления Москвы возглавлял кавалерию авангарда (2-й и 3-й резервные кавалерийские корпуса), 6-7 сентября разбил при селе Знаменском 4 полка французской кавалерии. С 9 сентября командовал партизанским отрядом (в составе Елисаветградского гусарского , драгунского и трех казачьих полков при двух конных орудиях) и, успешно действуя в районе Можайской дороги, причинил много вреда французам, истребляя их отдельные команды и захватывая обозы. 15 сентября уничтожил целый гвардейский неприятельский отряд полковника Мортье. Главной удачей партизанского отряда Дорохова стало взятие 29 сентября города Вереи , важнейшей точки коммуникаций противника. Дорохов ночью переправился со своим отрядом через Протву и в 4 часа утра подобрался к городу. Расположенная на холме вышиною около 5 саженей, Верея была обнесена неприятелями валом и палисадом; гарнизон её состоял из батальона вестфальских войск. Дорохов тихо, без единого выстрела, подвел свой отряд к укреплению и внезапно атаковал его штыками; русские сняли часовых и ворвались в город, захватив врасплох беспечно спавший гарнизон. После краткого сопротивления противник сдался. Донесение Дорохова Кутузову было кратко: «По предписанию Вашей светлости город Верея взят сего числа штурмом» . Кутузов объявил об этом «отличном и храбром подвиге» в приказе по армии. Позднее Дорохов был награждён золотой шпагой , украшенной алмазами, с надписью: «За освобождение Вереи». Первым обнаружил и известил Кутузова о движении французов на Калугу . Поступив затем под команду Д. С. Дохтурова , участвовал в сражении при Малоярославце , где был ранен пулей навылет в ногу, из-за чего был вынужден покинуть армию.

Награды

• Орден Святого Георгия 3-го кл. (1807)
• Орден Святого Владимира 3-й ст. (1807)
• Орден Красного Орла (Пруссия, 1807)
• Орден Святой Анны 1-й ст. (1812)
• Орден Святого Владимира 2-й ст. (1813)

Семья

Был женат дважды и имел детей:

1. жена Анастасия Александровна Шарапова
   • Александра Ивановна (ум. 1875), замужем за Александром Ефремовичем Мухиным (ум. 1861), писателем и отставным штабс-капитаном, сыном известного врача Е. О. Мухина (1766-1850).
2. жена Евдокия Яковлевна Маркова, урождённая Протасова (1781-1847), племянница первой жены Н. М. Карамзина .
   • Руфин Иванович (1801-1852), выпускник Пажеского корпуса, участник кавказских войн, друг Пушкина и Лермонтова, известный бретер, прототип Долохова в «Войне и мире»; женат на Марии Александровне Плещеевой (1811-1867), дочери А. А. Плещеева .
   • Елизавета Ивановна (1803-1836), замужем за капитаном князем Дмитрием Петровичем Кропоткиным (1800-1837). Екатерина Ивановна , в первом браке за капитаном Фёдором Герасимовичем Батуриным (1793-1825), во втором - за Михаилом Фёдоровичем Загряжским , известным в Москве карточным игроком, был человек состоятельный, но в старости, проиграв все состояние, оставил семью в нужде.

Память

В честь И. С. Дорохова назван посёлок Дорохово в Рузском районе Московской области , улицы в Москве и Подольске . Сабля И. С. Дорохова изображена на флаге сельского поселения Дороховское .

В городе Верея, где он похоронен, к столетию Отечественной войны был поставлен памятник. Памятник был торжественно открыт в присутствии членов императорской семьи 29 сентября 1913 года (по старому стилю). Во время гражданской войны , 16 августа 1918 года, склеп «царского генерала» по решению митинга красноармейцев, убывающих на фронт, был вскрыт, разграблен, а потом засыпан. Останки И. С. Дорохова вынесли из подклета и выбросили с высокого откоса над Протвой. Местные жители ночью собрали разбросанные по откосу останки и тайно перезахоронили их. Памятник на валу тогда же, в 1918 году, был обстрелян, а затем снесен. До Великой Отечественной войны на постаменте была установлена голова Карла Маркса, которую разбило в 1941 взрывной волной авиабомы или снаряда. После освобождения города на искусственной скале, оказавшейся очень прочной, установили небольшую пирамиду со звездой и надписью "В память Отечественной войны 1812 г. Генерал-лейтенанту И.С.Дорохову освободившему г.Верея от французов 11 октября 1812 г.". Вновь памятник И.С.Дорохову установлен по просьбам местных жителей в 1957 году. В 1999 году при реставрации собора останки прославленного генерала были обнаружены и торжественно заново захоронены в соборе Рождества Христова .

Сын И. С. Дорохова, Руфин Дорохов (1801-1852), служил в учебном карабинерном, Нижегородском драгунском и других полках. Был другом М.Ю. Лермонтова. За участие в дуэлях и буйное поведение Руфина Дорохова неоднократно разжаловали в солдаты. Некоторые черты Руфина Дорохова воспроизведены Л.Н. Толстым в образе Долохова одного из центральных персонажей романа Л. Н. Толстого «Война и мир » (1863-1869).

Напишите отзыв о статье "Дорохов, Иван Семёнович"

Примечания

Литература

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Русский биографический словарь : В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896-1918.
• Военная энциклопедия Сытина . Том 9. СПб., 1912
• // Российский архив: Сб. - М ., студия «ТРИТЭ» Н. Михалкова , 1996. - Т. VII . - С. 530-531 .
• Глинка В.М. , Помарнацкий А.В. Дорохов, Иван Семёнович // . - 3-е изд. - Л. : Искусство, 1981. - С. 103-105.
• Дорохов И. С., генерал (р. 1762, г. Тула - 1815 гг.) // Энциклопедический словарь: в 58 т. / Т-во «Бр. А. и Н. Гранат и К». - 7-е изд., перераб. - М., 1913. - Т. 18: Дарвин - Дорохов. - Стр. 640.
• Дорохов Иван Семёнович: (р. 1762, Тула - 1815) // Русский биографический словарь: в 25 т. - СПб, 1905. - [Т.] : Дабелов - Дядьковский. - С. 598-600.
• Дорохов Иван Семёнович // Тульский биографический словарь: в 2-х т. - Тула, 1996. - Т. 1: (А - Л). - С. 187-188.
• / В. И. Боть // Тула.- 2002.- 27 апр.- С.5.
• Колпакиди А., Север А. Спецназ ГРУ. - М .: Яуза, Эксмо, 2008. - С. 75-76. - 864 с. - ISBN 978-5-699-28983-7 .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Дорохов, Иван Семёнович

Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.
При слабом свете, к которому однако уже успел Пьер приглядеться, вошел невысокий человек. Видимо с света войдя в темноту, человек этот остановился; потом осторожными шагами он подвинулся к столу и положил на него небольшие, закрытые кожаными перчатками, руки.
Невысокий человек этот был одет в белый, кожаный фартук, прикрывавший его грудь и часть ног, на шее было надето что то вроде ожерелья, и из за ожерелья выступал высокий, белый жабо, окаймлявший его продолговатое лицо, освещенное снизу.
– Для чего вы пришли сюда? – спросил вошедший, по шороху, сделанному Пьером, обращаясь в его сторону. – Для чего вы, неверующий в истины света и не видящий света, для чего вы пришли сюда, чего хотите вы от нас? Премудрости, добродетели, просвещения?
В ту минуту как дверь отворилась и вошел неизвестный человек, Пьер испытал чувство страха и благоговения, подобное тому, которое он в детстве испытывал на исповеди: он почувствовал себя с глазу на глаз с совершенно чужим по условиям жизни и с близким, по братству людей, человеком. Пьер с захватывающим дыханье биением сердца подвинулся к ритору (так назывался в масонстве брат, приготовляющий ищущего к вступлению в братство). Пьер, подойдя ближе, узнал в риторе знакомого человека, Смольянинова, но ему оскорбительно было думать, что вошедший был знакомый человек: вошедший был только брат и добродетельный наставник. Пьер долго не мог выговорить слова, так что ритор должен был повторить свой вопрос.
– Да, я… я… хочу обновления, – с трудом выговорил Пьер.
– Хорошо, – сказал Смольянинов, и тотчас же продолжал: – Имеете ли вы понятие о средствах, которыми наш святой орден поможет вам в достижении вашей цели?… – сказал ритор спокойно и быстро.
– Я… надеюсь… руководства… помощи… в обновлении, – сказал Пьер с дрожанием голоса и с затруднением в речи, происходящим и от волнения, и от непривычки говорить по русски об отвлеченных предметах.
– Какое понятие вы имеете о франк масонстве?
– Я подразумеваю, что франк масонство есть fraterienité [братство]; и равенство людей с добродетельными целями, – сказал Пьер, стыдясь по мере того, как он говорил, несоответственности своих слов с торжественностью минуты. Я подразумеваю…
– Хорошо, – сказал ритор поспешно, видимо вполне удовлетворенный этим ответом. – Искали ли вы средств к достижению своей цели в религии?
– Нет, я считал ее несправедливою, и не следовал ей, – сказал Пьер так тихо, что ритор не расслышал его и спросил, что он говорит. – Я был атеистом, – отвечал Пьер.
– Вы ищете истины для того, чтобы следовать в жизни ее законам; следовательно, вы ищете премудрости и добродетели, не так ли? – сказал ритор после минутного молчания.
– Да, да, – подтвердил Пьер.
Ритор прокашлялся, сложил на груди руки в перчатках и начал говорить:
– Теперь я должен открыть вам главную цель нашего ордена, – сказал он, – и ежели цель эта совпадает с вашею, то вы с пользою вступите в наше братство. Первая главнейшая цель и купно основание нашего ордена, на котором он утвержден, и которого никакая сила человеческая не может низвергнуть, есть сохранение и предание потомству некоего важного таинства… от самых древнейших веков и даже от первого человека до нас дошедшего, от которого таинства, может быть, зависит судьба рода человеческого. Но так как сие таинство такого свойства, что никто не может его знать и им пользоваться, если долговременным и прилежным очищением самого себя не приуготовлен, то не всяк может надеяться скоро обрести его. Поэтому мы имеем вторую цель, которая состоит в том, чтобы приуготовлять наших членов, сколько возможно, исправлять их сердце, очищать и просвещать их разум теми средствами, которые нам преданием открыты от мужей, потрудившихся в искании сего таинства, и тем учинять их способными к восприятию оного. Очищая и исправляя наших членов, мы стараемся в третьих исправлять и весь человеческий род, предлагая ему в членах наших пример благочестия и добродетели, и тем стараемся всеми силами противоборствовать злу, царствующему в мире. Подумайте об этом, и я опять приду к вам, – сказал он и вышел из комнаты.
– Противоборствовать злу, царствующему в мире… – повторил Пьер, и ему представилась его будущая деятельность на этом поприще. Ему представлялись такие же люди, каким он был сам две недели тому назад, и он мысленно обращал к ним поучительно наставническую речь. Он представлял себе порочных и несчастных людей, которым он помогал словом и делом; представлял себе угнетателей, от которых он спасал их жертвы. Из трех поименованных ритором целей, эта последняя – исправление рода человеческого, особенно близка была Пьеру. Некое важное таинство, о котором упомянул ритор, хотя и подстрекало его любопытство, не представлялось ему существенным; а вторая цель, очищение и исправление себя, мало занимала его, потому что он в эту минуту с наслаждением чувствовал себя уже вполне исправленным от прежних пороков и готовым только на одно доброе.
Через полчаса вернулся ритор передать ищущему те семь добродетелей, соответствующие семи ступеням храма Соломона, которые должен был воспитывать в себе каждый масон. Добродетели эти были: 1) скромность, соблюдение тайны ордена, 2) повиновение высшим чинам ордена, 3) добронравие, 4) любовь к человечеству, 5) мужество, 6) щедрость и 7) любовь к смерти.
– В седьмых старайтесь, – сказал ритор, – частым помышлением о смерти довести себя до того, чтобы она не казалась вам более страшным врагом, но другом… который освобождает от бедственной сей жизни в трудах добродетели томившуюся душу, для введения ее в место награды и успокоения.
«Да, это должно быть так», – думал Пьер, когда после этих слов ритор снова ушел от него, оставляя его уединенному размышлению. «Это должно быть так, но я еще так слаб, что люблю свою жизнь, которой смысл только теперь по немногу открывается мне». Но остальные пять добродетелей, которые перебирая по пальцам вспомнил Пьер, он чувствовал в душе своей: и мужество, и щедрость, и добронравие, и любовь к человечеству, и в особенности повиновение, которое даже не представлялось ему добродетелью, а счастьем. (Ему так радостно было теперь избавиться от своего произвола и подчинить свою волю тому и тем, которые знали несомненную истину.) Седьмую добродетель Пьер забыл и никак не мог вспомнить ее.
В третий раз ритор вернулся скорее и спросил Пьера, всё ли он тверд в своем намерении, и решается ли подвергнуть себя всему, что от него потребуется.
– Я готов на всё, – сказал Пьер.
– Еще должен вам сообщить, – сказал ритор, – что орден наш учение свое преподает не словами токмо, но иными средствами, которые на истинного искателя мудрости и добродетели действуют, может быть, сильнее, нежели словесные токмо объяснения. Сия храмина убранством своим, которое вы видите, уже должна была изъяснить вашему сердцу, ежели оно искренно, более нежели слова; вы увидите, может быть, и при дальнейшем вашем принятии подобный образ изъяснения. Орден наш подражает древним обществам, которые открывали свое учение иероглифами. Иероглиф, – сказал ритор, – есть наименование какой нибудь неподверженной чувствам вещи, которая содержит в себе качества, подобные изобразуемой.
Пьер знал очень хорошо, что такое иероглиф, но не смел говорить. Он молча слушал ритора, по всему чувствуя, что тотчас начнутся испытанья.
– Ежели вы тверды, то я должен приступить к введению вас, – говорил ритор, ближе подходя к Пьеру. – В знак щедрости прошу вас отдать мне все драгоценные вещи.
– Но я с собою ничего не имею, – сказал Пьер, полагавший, что от него требуют выдачи всего, что он имеет.
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…
Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.

ДОРОХОВ Иван Семёнович , генерал-лейтенант (1812).

После окончания Артиллерийского и инженерного кадетского корпуса в 1787 выпущен поручиком в Смоленский пехотный полк. Участвовал в Русско-турецкой войне 1787-1791, отличился в боях при Максимени, сражениях под Фокшанами и Рымником. За отличие произведен в капитаны с переводом в Фанагорийский гренадерский полк. Затем участвовал в битве под Мачином, где овладел одним из укреплений.

В окт. 1792 переведен в Черниговский пехотный полк. Во время восстания польских конфедератов в апр. 1794 проявил личное мужество и храбрость: имея при себе роту гренадер с пушкой, он в продолжение 36 часов выдерживал атаки неприятеля, а затем пробился из окружения на соединение с главными русскими силами. Произведенный за этот подвиг в сек.-майоры, продолжил службу в кавалерии: с апр. 1795 в Воронежском гусарском, а с апр. 1797 - в Сумском гусарском полках.

В сент. 1797 произведен в полковники с назначением в л.-гв. Гусарский полк, но в 1798 вышел в отставку. После вступления на престол императора Александра I вернулся на военную службу и был назначен командиром Сумского гусарского полка.

В авг. 1803 произведен в ген.-майоры с назначением шефом Изюмского гусарского полка. Участник Русско-прусско-французской войны 1806 -1807, отличился в сражениях при Чарнове и Пултуске. Затем находился в сражениях при Прейсиш-Эйлау и Фридланде.

Во время Русско-шведской войны 1808-1809 защищал берега Балтийского моря. В начале Отечественной войны 1812 командовал арьергардом 4-го пехотного корпуса 1-й Западной армии. Будучи отрезанным от главных сил, сумел, избегая встреч с французами, вывести свой отряд почти без потерь из окружения и соединиться со 2-й Западной армией. С августа - начальник кавалерии арьергарда соединенных русских армий, участвовал в боях у Молева Болота, отличился под Лубином, где был ранен.

В Бородинском сражении возглавил атаку четырёх кавалерийских полков у д. Семёновское, задержавшую продвижение противника, затем участвовал в боях кавалерии за Курганную батарею. За отличие пожалован чином ген.-лейтенанта. После оставления Москвы, возглавил крупный партизанский отряд (Елисаветградский гусарский, Лейб-драгунский и три казачьих полка при 2-х орудиях), действовавший по московской дороге.

В сентябре, в результате неожиданной атаки, отбил у неприятеля г. Верею, важнейший узел коммуникаций противника, и превратил город в опорный пункт партизанских действий. Затем, по приказу М.И. Кутузова, вёл наблюдение за движением французов по Калужской и Смоленской дорогам, осуществлял охрану левого крыла армии. Благодаря хорошо организованной разведке первым известил главнокомандующего о начавшемся отходе французских войск из Москвы. В сражении под Малоярославцем получил тяжёлое ранение и был вынужден оставить военную службу. По его просьбе был похоронен в Рождественском соборе г. Вереи.

Награжден орденами: российскими - Св. Владимира 2-й и 3-й ст., Св. Анны 1-й ст., Св. Георгия 3-й ст.; прусским - Красного Орла; золотым крестом за взятие Праги, золотым оружием с алмазами «за освобождение Вереи».

100 великих героев 1812 года [с иллюстрациями] Шишов Алексей Васильевич

Генерал-лейтенант Дорохов Иван Семенович (1762–1815)

Генерал-лейтенант Дорохов Иван Семенович

Один из самых популярных героев Отечественной войны 1812 года для той эпохи поздно решил стать военным человеком. Он поступил в Артиллерийский и Инженерный кадетский корпус, когда ему было уже за 20 лет. Учеба давалась кадету Ивану Дорохову легко, и он закончил курс обучения за четыре года вместо семи лет. В 1787 году был выпущен из корпуса поручиком в Смоленский пехотный полк, который воевал на юге.

Боевое крещение получил в ходе «Второй екатерининской турецкой войны». В первых же боях с османами поручик блеснул храбростью и инициативностью, и генерал А.В. Суворов взял его к себе в адъютанты. Дорохов отличился в сражениях при Рымнике и Фокшанах, будучи «беспрерывно в огне». За отличия в 1790 году производится в капитаны.

Под суворовскими знаменами ему довелось отличиться в Польской кампании 1794 года. 6 и 7 апреля в Варшаве отряд Дорохова (рота гренадер и одна пушка) оказался в окружении мятежников. Гренадеры отразили четыре атаки, а когда пал последний канонир, офицер сам стал у орудия. Иван Дорохов со своими бойцами держался 36 часов, водил людей в штыковые атаки, отбил у поляков пушку, был дважды ранен. И с остатками роты сумел пробиться из города в расположение русских войск, отступивших от польской столицы.

И.С. Дорохов. Художник Дж. Доу

После излечения от ран стал командиром казачьего отряда в 200 конников. Успешно действовал при блокаде Варшавы. За участие в штурме укрепленного пригорода столицы Польши – Праги был награжден Золотым Прагским крестом, приравненным к Георгиевским наградам.

Через четыре года И.С. Дорохов уже полковник и командир лейб-гусарского полка. Однако полученные раны вынудили его подать в отставку. В армейский строй вернулся в 1802 году, став командиром Сумского гусарского полка. Через год жалуется в генерал-майоры и назначается шефом Изюмского гусарского полка, с которым принял участие в Русско-прусско-французской войне на земле Восточной Пруссии.

Дорохов со своими гусарами принимает участие в многочисленных авангардных и арьергардных делах, отличаясь в сражениях при Прейсиш-Эйлау и Фридланде. Полковой шеф демонстрирует завидные хладнокровие и мужество, умение принимать верные решения в самых сложных ситуациях.

Генерал-майор И.С. Дорохов, «примерный» кавалерийский командир, в той войне удостоился трех боевых орденов – Святого Георгия 4-й и 3-й степеней, Святого Владимира 3-й степени. В одной из схваток с французами получил тяжелую контузию в левую ногу. Изюмский гусарский полк за кампанию 1807 года был награжден серебряными Георгиевскими трубами.

Едва успела закончиться война, как балтийскому побережью России стал грозить соединенный британский и шведский флот. Дорохов в 1808 и 1809 годах участвует в укреплении и охране берегов Балтики.

Вторжение наполеоновской Великой армии Дорохов встретил в должности командира бригады легкой кавалерии 2-й кавалерийской дивизии 4-го пехотного корпуса, входившего в состав 1-й Западной армии. Когда войска Барклая-де-Толли стали отходить от государственной границы, его авангард под командованием Дорохова оказался отрезанным от главных сил.

Однако французам не удалось нанести ему поражение: авангард, умело маневрируя, через две недели вышел из окружения к главным силам отступающей армии. Дорохову удалось сохранить всю артиллерию и обоз, потерять в стычках всего 60 человек, нанеся неприятелю потерь заметно больше.

В ходе Смоленского сражения получил ранения, но остался в строю. При отходе армии на Можайском направлении умело командовал кавалерией арьергарда, почти ежедневно участвуя в столкновениях с преследователями.

Дорохов в Бородинском сражении стал одним из главных действующих лиц. В представлении И.С. Дорохова к награде (получил чин генерал-лейтенанта) словами М.И. Голенищева-Кутузова говорилось:

«Преодолев болезнь, коею одержим, командовал лично своею бригадою легкой кавалерии, атаковал и преследовал неприятельских кирасир, прорвавшихся через 2-ю армию и проскакавших в тыл пехоты 4-го и 6-го корпусов и после того в тот же день много поражал неприятеля».

Когда русская армия по Можайской дороге стала отступать к Москве, Дорохов не покидал рядов арьергарда, который сумел надежно прикрыть отход. Иван Семенович после оставления первопрестольной столицы России получил в командование крупный армейский партизанский отряд. Он состоял из драгунского, гусарского и трех казачьих полков, полуроты конной артиллерии. Действовать же вполне самостоятельно пришлось на Можайской дороге, ведя разведку и нападая на вражескую коммуникацию. Истреблялись «партии» неприятеля и запасы провианта.

В итоге действий партизанского отряда генерал-лейтенанта И.С. Дорохова движение по Можайской дороге стало для французов возможным только крупными «партиями». По сути дела он командовал не партизанским отрядом, а соединением разнородных сил. И при этом действовал решительно, по-суворовски.

За период с 7 по 14 сентября (всего за одну неделю) дороховцы нанесли наполеоновским войскам ряд чувствительных ударов. Были разгромлены четыре полка кавалерии, отряд пехоты и конницы в 800 человек, захвачено несколько обозов, взорван артиллерийский склад и взято в плен 48 офицеров и полторы тысячи нижних чинов.

Самым славным делом Дорохова в «грозу 12-го года» стал захват древнего подмосковного города Вереи. Он со своим отрядом незаметно подошел к нему на рассвете. После снятия часовых партизаны ворвались в Верею, сумев за полчаса выбить из него французов, ошеломленных внезапным нападением русских. Были взяты богатые трофеи.

29 сентября И.С. Дорохов доложил главнокомандующему М.И. Голенищеву-Кутузову об одержанной победе: «Вследствие повеления Вашей светлости город Верея очищен от неприятеля и его укрепления взяты штурмом в 5 часов поутру…» Наградой за этот подвиг Ивану Семеновичу стала шпага, украшенная алмазами, с надписью «За освобождение Вереи».

Ожесточенное сражение за город Малоярославец стало последним в воинской биографии Георгиевского кавалера генерал-лейтенанта И.С. Дорохова: он получил новое тяжелое ранение (пулей навылет) и больше в строй уже не вернулся. Рана оказалась тяжелой и не поддающейся излечению.

Герой Отечественной войны скончался в городе Туле, не дожив всего один день до своего 50-летия. Согласно оставленному завещанию был похоронен в верейском Рождественском соборе. На центральной площади города ему был поставлен памятник.