Биография

Павловский дворец перед войной и в годы блокады

Именно в Павловске была создана настоящая школа российской художественной реставрации. В 1957 году были открыты для посетителей первые залы восстановленного Павловского дворца. А в 1978 году Павловский дворец стал первым окончательно возрождённым из руин дворцово-музейным комплексом пригородов Ленинграда .

К сожалению, при жизни труд А.И. Зеленовой не был оценен по достоинству. В января 1979 года Анна Ивановна Зеленова была отстранена от должности директора музея из-за разногласий с "партийной верхушкой" Ленинграда .

Видимо, это факт стал главной причиной ее преждевременной смерти. В январе 1980 года она скончалась от инфаркта в возрасте 66 лет и была похоронена на Павловском кладбище . Ее имя было предано забвению на долгие годы советской власти.

Только в 2005 году А.И. Зеленовой было посмертно присвоено звание Почетного гражданина города Павловска, а ее именем была названа одна из улиц города.

Закладной камень на месте будущего памятника А. И. Зеленовой в Павловске. Установлен 14 декабря 2007 г. Фото З. А. Рудой.

Произведения

• "Павловский дворец-музей и парк в г. Слуцке", Л. , (в соавт. с С. В. Трончинским и Ф. Н. Выходцевым);
• "Павловский парк: Справочник-путеводитель", Л. , 1954;
• "Павловск: Виды парка", М ., 1956;
• "Снаряды рвутся в Павловске: Из восп. // Подвиг века: Художники, скульпторы, архитекторы, искусствоведы в годы Великой Отечественной войны и блокады Ленинграда ", Л. , 1969;
• "Дворец в Павловске", Л. , 1978 (2 е изд., испр. и доп. 1986);
• "Павловский дворец. История и судьбы. Статьи. Воспоминания. Письма", Арт-Палас, Санкт-Петербург , 2006.

Награды

• Орден Октябрьской Революции;
• Медаль "За оборону

"Вера Инбер, вернувшись после осмотра вместе с Зеленовой пригородных резиденций, написала: "Дворец в Петергофе так страшно изуродован. что не хватит человеческих сил восстановить его". Глядя на это же мрачное пепелище, председатель Исполкома Ленсовета Петр Попков, погибший четыре года спустя при очередной партийной чистке... заявил: "Мы не будем отстраивать заново этот дворец - мы снесем его". Присутствовавший при этом корреспондент ТАСС не согласился с ним, но и он предлагал лишь сохранить развалины как памятник... Илья Эренбург тоже считал, что Пушкин и Павловск надо оставить в руинах, а Ленинград отстроить заново. Некоторые, включая наркома... Молотова, высказывали предложение, что разрушенные дворцы должны быть попросту уничтожены. Другие добавляли, что на их месте нужно возвести жилые дома. (Люди с Запада и сейчас часто спрашивают: "Зачем вся эта красота, если у вас так не хватает жилья?")

Можно понять отчаяние пессимистов. Ленинград после отступления врага напоминал военный лагерь. Вся земля вокруг щетинилась колючей проволокой и зияла воронками и окопами. Промышленность была обескровлена. Семьсот пятьдесят тысяч человек остались без крыши над головой. Фашисты все еще находились в нескольких сотнях километров от города... В таких условиях реставрация императорских дворцов вряд ли могла казаться первоочередной задачей.

Но так глубока была убежденность, так неуемны энергия и личная инициатива сотрудников музеев и архитекторов, и столь велика была гордость ленинградцев родным городом, что их вера победила. Уже через несколько месяцев после снятия блокады реставрация превратилась в дело общенародной важности, несмотря на то, что еще предстояло убедить в этом множество людей - не только городские и партийные власти Ленинграда, но прежде всего московское руководство и лично Сталина.

Еще весной 1943 года, когда город находился в кольце блокады и постоянно подвергался артобстрелам и бомбежкам, Анна Зеленова ходила на прием к начальнику политотдела ленинградского фронта. ..."Мы убедительно просим Вас объяснить своим командирам, что вопрос сохранения культурных и художественных ценностей на территории, которую Красная Армия защищает от фашистских варваров, - это вопрос общенациональной значимости, вопрос чести для каждого солдата". Анна Ивановна также просила, чтобы все склады боеприпасов и транспортные подразделения были выведены из дворцовых парков. Зеленова, убежденная в своей правоте, была так настойчива, что руководители генштаба ленинградского фронта пошли ей навстречу.

Сразу после прорыва блокады прошло множество бурных собраний, на которых горячо обсуждалось, что и как делать. Газеты и радио красочно описывали состояние парков и музеев. Художественные эксперты, архитекторы и проектировщики бесконечно спорили о том, как лучше восстанавливать разрушенные дворцы, что стоит сохранить, а что нет. Все чаще и настойчивее руководители ленинградских учреждений по делам культуры ставили перед партийными руководителями вопрос о начале реставрационных работ.

18 февраля 1944 года, через три недели после снятия блокады, в Доме архитекторов на Большой Морской... состоялось совещание. И Кучумов, и Зеленова принимали в нем участие. Зал был переполнен. Знаменитый архитектор... Алексей Щусев... убеждал собравшихся немедленно приступить к возрождению дворцов, говоря: "Если не сделаем этого мы, современники, знающие и помнящие эти дворцы во всем их блеске, - следующее поколение уже не сможет восстановить их". Его проникновенное напоминание о том, что нельзя сбрасывать со счетов человеческую память - это не только память разума, но и память сердца, - глубоко тронуло собрание. Но Кучумов и Зеленова... знали, что они не могут ждать, когда закончатся все эти прения, - надо торопиться, пока еще можно спасти то, что уцелело... сохранить каждый осколок, чтобы к моменту, когда будет принято положительное решение (в чем они никогда не сомневались), сама возможность реставрации не была бы утрачена... Шла зима, и нельзя было терять ни дня, время и стихия работали против реставраторов" (С.Мэсси).

"Из 30.000 жителей предвоенного, в былые времена очаровательного города Павловска уцелела всего треть. Остальные погибли, были эвакуированы или отправлены немцами на подневольный труд. В городке сохранились лишь две сотни домов, но и они не были пригодны для жилья... Мебель, обломки музыкальных инструментов, посуда и одежда валялись посреди безлюдных улиц... На низком каменном парапете стоял самовар; к нему был прикреплен предательский тонкий провод, проведенный к взрывному устройству. У дворца на пьедестале недалеко от павильона Трех Граций Анна увидела... пару новых туфель; от них шел такой же смертоносный провод...

Волшебный Павловский парк был весь изуродован и изрыт воронками. Всего за пять лет до войны специалисты по садово-парковому искусству выполнили тщательное обследование парка, взяв на учет все его деревья. В то время их было 100.230. Теперь же две трети парка - семьдесят тысяч деревьев - были вырублены фашистскими захватчиками или сильно изранены снарядами и бомбами. Прекрасный район Белой Березы, созданный великим Гонзаго, был уничтожен. Столетние ели Старой Сильвии немцы использовали для строительства блиндажей. Парк был весь испещрен воронками от разорвавшихся снарядов, их насчитывалось свыше десяти тысяч. Были взорваны все декоративные мостики, а также сложная дренажная система, разработанная еще в 18 веке, позволявшая сохранять сухими дорожки парка даже в самую сырую погоду. Восемьсот блиндажей и защитных сооружений из бетона и бревен были разбросаны по территории некогда прекрасного парка. ...Храм Дружбы Камерона был превращен в тир; мишенью для стрельбы служил и бесценный мраморный Памятник Родителям. В Крике, романтическом деревянном охотничьем домике восемнадцатого века, в котором Мария Федоровна провела счастливые предсвадебные дни, фашисты устроили медпункт, а затем Крик был сожжен. На его месте остались только две изуродованные стены... Розовый павильон был стерт с лица земли. Немцы разобрали его на бревна, построив из них огромный блиндаж перед нижними воротами. Сожжен был также вокзал и его концертный зал с уникальной акустикой, в котором дирижировал Штраус...

Фвашисты украли все, что можно было вывезти из дворца. Книги, спрятанные в тайниках внутри стен библиотеки Росси, были найдены и переправлены в Берлин.... вывезли или разломали всю мебель, оставшуюся в Павловске. Бесследно исчез весь не отправленный в эвакуацию фарфор, а также множество картин... Прижизненный портрет Петра Первого во весь рост, висевший на стене библиотеки Павла, был варварски вырезан из рамы. [Его нашли на чердаке деревенского дома в Антропшино, до сих пор экскурсоводы показывают следы разрывов на картине - удары штыками или ножами? Если встать слегка сбоку, очень хорошо видно, сколько их.] Во время эвакуации сотрудники музея сняли с петель и поставили вдоль стен великолепные двери дворцовых залов, чтобы предохранить их от случайного попадания осколков снарядов. Фашисты выломали из них бронзовые украшения и ручки, а сами двери использовали в качестве кроватей в блиндажах и офицерских штабах. Большая часть паркетов 18 и 19 веков была выдрана и использована на растопку, удалось найти всего несколько дощечек в несгоревшей части здания, лежавших рядом с печками.

На втором этаже, где располагались казармы, остатки стен были испещрены непристойными надписями и рисунками. Офицеры и солдаты изощрялись в рисовании голых женщин и пивных кружек. Кто-то нарисовал фюрера, посылающего плачущего рекрута на Восточный фронт, и офицера, подталкивающего его в спину обнаженной саблей. Надпись на немецком гласила: "Моя родина, печаль моя. Ох, остаться бы дома!" Воины Голубой дивизии добавили к этим картинкам рисунки испанских Кармен с высокими гребнями в прическах и веерами.

Южный флигель дворца был превращен в военный госпиталь. Рядом на свалке валялись койки, стулья, части бормашин и рентгеновских аппаратов, хирургические инструменты. На тропе, ведущей к флигелю, стояла большая цилиндрическая печь с разбросанными вокруг нее остатками ампутированных конечностей. Высокий сарай напротив входа был доверху наполнен пакетами с отвратительно пахнувшим порошком от вшей; и на каждом пакете нарисована вошь размером с человеческую ладонь" (С.Мэсси).

"...всего через день после того, как побледневшая Анна смотрела на руины Павловска, она со свойственными ее характеру хладнокровной решимостью и ясностью мысли составила четкий план действий" (С.Мэсси).

"Начальнику Управления по делам искусств исполкома Ленгорсовета
тов.Б.И.Загурскому
от врид.директора Павловского Дворца-музея и парка
Зеленовой А.И.
(напечатано на машинке с изношенной лентой, с едва читаемым текстом).

ДОКЛАДНАЯ № 1

На основании произведенного мною первичного обследования Павловского дворца-музея, парка и его павильонов (см.прилагаемый рапорт о результатах обследования) мне представляется необходимым срочно провести СРОЧНО следующие мероприятия для сохранения художественных ценностей Павловска:
1. Срочно разминировать Дворец-музей.
2. Учредить штат охраны для наблюдения за Дворцом-музеем, где, помимо ценных сохранившихся архитектурных фрагментов отделки здания, находятся также еще и уцелевшие музейные предметы внутреннего убранства (античная скульптура, мебельное убранство, картины и пр.).
3. Учредить штат охраны парка и его павильонов.
4. Организовать авральные работы по уборке уцелевших частей музея, где многие ценности погребены под обломками.
5. Оборудовать помещение для хранилища, где сосредоточить все уцелевшие ценности Павловска.
6. Произвести точную фиксацию и актирование всех разрушений, причиненных фашистскими варварами культурно-художественным ценностям, для чего необходимо:
а) фотографирование,
б) зарисовки.
7. Произвести фиксацию уцелевших частей, деталей и отдельных предметов Дворца-музея путем фотографирования, зарисовок, архитектурных обмеров, снятия калек и научных описаний.
8. Произвести документальный учет имущества с номенклатурной инвентаризацией и выверкой старых инвентарей.
9. Взять на учет все хозяйственно-технические сооружения парка (оранжереи, питомники, плотины и прочее), а также жилые и хозяйственные постройки, принадлежавшие Управалению дворцов и парков Ленсовета.

Для всех вышеизложенных срочных работ, помимо штата охраны, необходимы:
а) комендант Дворца-музея (как помощник директора по хозяйственной работе),
б) научный сотрудник, ведущий работы по фиксации,
в) технический работник для помощи в учете и инвентаризации,
а также необходимо выделить специальные средства для производства работ по фотографированию, архитектурным обмерам, зарисовкам и отпечатке всех материалов.

1.II.44 г.
Врид. директора Павловского дворца-музея и парка
А.И.Зеленова" (по А.Елкиной).

"Лишенные перекрытий, многие из этих [залов второго этажа] залов сохранили в значительном количестве лепные и другие архитектурные украшения стен, однако свисающие внутрь доврца большие полотнища кровли, колеблемые ветром и сквозняками, беспрестанно ударяют по стенам и сильно разрушают уцелевшие лепные украшения.
...НА ТЕРРИТОРИИ ГОРОДА, ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ И ПАРКА (в блиндажах) обнаружено:
7 картин, 4 стола, 2 кресла. 3 стула, 1 шкаф, 1 китайское блюдо, тарелка из сервиза "Спод", крышка от вазы, 6 резных золоченых рам 18 века, люстра-фонарь 18 века (из Тронного зала), люстра, 4 зеркала, рояль и стулья из базы отдыха и одна парковая сульптура.
...Лучшая часть парка занята гитлеровцами под кладбище (2000 могил), которое расположено на месте прежнего Зверинца (перед памятником Марии Федоровны и далее в глубь Парадного поля). Для крестов вырублено более тысячи молодых берез, а для украшения отдельных могил использованы вазы парка. принесены и собственные монументы (в виде камней с надписями).
Парк повсеместно заминирован" (из рапорта № 2 "О поездке в Павловск с 3 по 12 число (февраль 1944 год").

"У нее не было самого необходимого и в личном, и в служебном быту. Она не имела телефона, транспорта, в Ленинград продолжала ходить пешком. Она голодала, хлебной карточки почти не видела, расплачиваясь ею за самые тяжелые работы во дворце и в парке... за февраль и март удалось сделать безопасными плац и подвалы дворца. Минеры обезвредили на этом участке более двухсот мин. Вначале очистили узкие проходы, красными флажками оцепили непроверенные участки. Затем флажки постепенно стали отступать от дворцовых корпусов. И уже к апрелю руины и подвальные этажи дворца полностью освободили от смертоносного груза, но Большие круги еще были отгорожены красной линией" (А.Елкина).

"Разминирование началось с того, что полевой инженер, перерезав колючую проволоку у входа в Египетский вестибюль, снял жестяную табличку с надписью: "Achtung! Minen!" Потом из ствола разбитой осколками березы выдернули гвозди, на которых висела дощечка со словами: "Тот, кто войдет в парк, будет расстрелян" (С.Мэсси).

"Отряды саперов были сформированы в основном из девушек. Они хорошо пели по вечерам, шутили и смеялись, стирали в тазиках свою форму и сушили на веревках, натянутых между деревьями. Устраивали баню по субботам... Обучали их опасному ремеслу опытные наставники - по одному на отряд" (А.Елкина).

"Бесстрашные девушки-миноискательницы, юные создания 16-17 лет, были того же героического склада, что и маленькие ленинградки, которые обезвреживали бомбы замедленного действия во время блокады. Их задачей являлся поиск мин, которые затем обезвреживали саперы. Когда наступила весна и почва, оттаяв, стала мягче, девушки по собственной инициативе начали работать босиком, чтобы лучше чувствовать, где лежат мины" (С. Мэсси).

"Однажды Анна Ивановна услыхала разговор наставников: "Сегодня снова отход выше нормы" - и не сразу поняла, что речь идет о гибели девушек" (А.Елкина).

"Зеленова вспоминала, что по утрам девушки выходили искать мины, распевая песни, но обратно они нередко шли молча и несли на носилках раненую или убитую подругу" (С.Мэсси).

"Позднее, когда Анне Ивановне предложили ученую степень без защиты диссертации за ее методику восстановления Павловского дворца и парка, она ответила: "Нельзя зарабатывать ученые степени на такой всенародной трагедии, как война. Нельзя".

Это убеждение было выстраданным. Я замечала не раз, как она мгновенно бледнела, мгновенно замолкала и каким скорбным становилось ее лицо, когда ей задавали этот глупый, но и вполне закономерный вопрос, почему она отказалась от ученой степени. Однажды задала его и я. Анна Ивановна повела меня по парку, показывая места, где гибли "наши святые в зеленых гимнастерках", вспоминая такие штрихи событий тридцатилетней давности и так скорбя, будто это произошло вчера" (А.Елкина).

"Когда (наконец-то!) Анна Ивановна с зажженным факелом из свернутых в жгут фашистских газет, валявшихся повсюду, спустилась в подвал квадратного Северного корпуса, то с огромным облегчением увидела стену тайника нетронутой. Эта стенка, вся в пыли, вся в грязи, ей показалась такой прекрасной!.. Она вдруг ощутила странное движение своих щек. А потом поняла, что мышцы ее лица за время блокады... разучились двигаться в улыбке" (А.Елкина).

На Павловском кладбище есть эти две могилы, причем, они находятся друг от друга недалеко, всего в двух шагах. В них похоронены люди, которые для Павловска, для культуры всего мира сделали много - возродили после войны Павловский дворец.

Под колонной, похожей на колонну "Край света", стоящую в Павловском парке, нашла вечный покой неугомонная Анна Ивановна Зеленова (1913-1980) директор Павловского дворца-музея (1941-1979).

Она пришла на работу сюда экскурсоводом совсем юной, и поняла, что нашла свое место. В августе 1941 года была назначена и.о.директора дворцового комплекса, организовала эвакуацию экспонатов в Сибирь, в Исаакиевский собор Ленинграда. Анна вместе с научным сотрудником Вейсом ушла в ночь на 16 сентября пешком в Ленинград тогда, когда один рабочий парка - Романов - приехал на велосипеде предупредить ее, увидев немецких мотоциклистов на подступах парка. Всю блокаду Анна, как и некоторые сотрудники пригородных музеев, провела в подвале Исаакиевского собора, охраняя ценные экспонаты. Они - голодные, обессиленные - выносили на просушку картины, ковры, ворочали огромные, неподъемные ящики. 24 января 1944 Слуцк (Павловск) был освобожден.

Анна в своем кабинете. 1945 год.
1 февраля она уже была там. Масштабы разрушений ее ужаснули, но, придя в себя, отметила, что во многих местах сохранились лепнина, остатки от декоративного убранства. Первоначальная работа - консервация дворца - постепенно перешла в его реставрацию. Первые семь залов дворца были открыты уже в 1956 году.

А под этой плитой покоится Анатолий Михайлович Кучумов (1912-1993). Интересно, что у этого видного музейного деятеля не было специального образования, кроме курсов музейных работников. Но, от природы обладая феноменальной памятью, и, занимаясь любимым делом, он сумел стать непревзойденным знатоком русского жилого интерьера 19 века. Настолько его авторитет был высок в этой области, что к его советам прислушивался директор Эрмитажа Пиотровский. Во всех сложных вопросах слышалось: "Надо спросить у Анатолия Михайловича".

До войны Анатолий Иванович Кучумов был директором Александровского дворца в Пушкине. Во время войны был в эвакуации в Новосибирске, организуя охрану экспонатов из пригородных музеев Ленинграда. После войны он много ездил в поисках похищенных предметов из Ленинградских музеев. Благодаря его кипучей деятельности были найдены и возвращены негативы Павловского и Гатчинского дворца, библиотека Павловского дворца и множество уникальных экспонатов из других пригородных дворцов.

Анна Зеленова и Анатолий Кучумов, работая в одной области, были давними знакомыми. Во время блокады Анна и Анатолий постоянно переписывались, причем, Анна Ивановна, зная, что ей предстоит огромная работа по восстановлению дворца постоянно советовалась с Анатолием Михайловичем. В своих письмах она обращалась к нему: "Дорогой Анатолий Михайлович!", "Толенька! Дорогой и неоцененный мой друг!", "Дорогой мой любимый друг!", "Дорогой мой, бесконечно снисходительный к моим недостаткам и бесконечно требовательный к моим "возможностям" друг!". В свою очередь он взывал к ней: "Дорогая Анна Ивановна!", "Добрый день мой дорогой, хотя и далекий сегодня, но самый близкий друг!", "Милая Анна Ивановна!". Чувствуя свою оторванность от Ленинграда, боясь, что ему не найдется там места, Анатолий Михайлович пишет ей 5 января 1944 года: "Милая, дорогая Анна Ивановна, может быть я и ошибаюсь в этом поспешном заключении, в душе желая чтоб так и было, но нет сил больше оставаться в полном неведении. Это письмо будет последней попыткой. Либо возобновить нашу старую сердечную дружбу либо признать совершившйся факт... Я знаю, во мне очень много отрицательного, но при всем этом я очень дорожу дружбой и никогда ее не нарушу по своей воле. В Вас же я имею чуткого, отзывчивого друга, замечательного товарища, который своим ласковым сердечным словом, советом, пожеланием, помог залечить самые больные сердечные раны после многих пережитых утрат и несчастий. Вот почему я так болезненно реагирую на длительное молчание с Вашей стороны. Вы являлись той нитью, которая связывала меня с замечательным прошлым, утерянным видимо навсегда". Анна Ивановна в письме от 31 января 1944 года пишет: "Да чуть главное не пропустила! Сегодня в Ленсовет направлены списки для утверждения на вызов 5ти человек! Вызываются (по нашему всеобщему настоянию) Мамин, Трончинский,Попова, Чубова и Кучумов. Еще неизвестно последует ли разрешение, но полагаю, что... скоро увидимся."

Анатолий Иванович в Египетском вестибюле.
С 1956 года по 1977 год Анатолий Михайлович работал хранителем Государственного музея-заповедника "Павловск". Совместная деятельность Зеленовой, Кучумова и других сотрудников музея привела к восстановлению дворцового комплекса самым первым из пригородных музеев. Был создан прецедент, который показал, что можно и нужно их восстанавливать. Между тем, в 1946 году на всемирном конгрессе архитекторов в Лондоне было заявлено, что мировая культура с потерей Пушкина и Павловска понесла невосполнимые потери.

Главный хранитель возле экспозиции, посвященной реставрации дворца. 1972г.

Конечно, они оба были сильными одаренными личностями, и ожидать, что между ними не будет каких-либо трений, разногласий по отдельным вопросам - было бы глупо. Они часто спорили, ссорились, отстаивая свои позиции. Но неизменно их объединяло общее любимое дело, что оставалось самым главным и непреходящим. Анна Ивановна скоропостижно умерла, не вынося, что ее отправили на пенсию. Кучумов тяжело заболел в 1977 году, вышел на пенсию. Последние годы его поддерживала работа по написанию книг. Он автор фундаментальных трудов по истории Павловского дворца и парка и убранству русского жилого интерьера 19 века.

Зеленова читает поздравительный адрес в честь 60-летнего юбилея Кучумова. 1972г.
По-разному сложилась их личная жизнь.

Анна не вышла замуж, многие годы с ней была рядом ее мама. Затем Анна Ивановна большое участие принимала в судьбах подчиненных ей людей. Это и была ее личная жизнь. Вместе они устраивали праздники, новогодние елки для детей своих сотрудников. Несмотря на все, она была счастливым человеком. У Анатолия Михайловича была прекрасная жена - Анна Михайловна, которая с ним и похоронена. Вместе они воспитали сына.

В честь Анны Ивановны названа одна из улиц Павловска. При жизни она высказывала желание похоронить ее в парке, но последнее ее пристанище располагается на красивом, романтичном кладбище. Могилы бывших единомышленников, почетных гражданинов г.Павловска находятся рядом. И быть может, они и сейчас спорят, заходя друг к другу в гости.
Фотографии главных героев, выдержки из писем взяты из двух следующих источников:
1. А.М.Кучумов. Статьи, воспоминания, письма. - Спб.:Арт-Палас,2004.
2. А.И.Зеленова.Статьи, воспоминания, письма. - Спб.:Арт-Палас,2006.

начала свою работу в Павловске в 1932 году: водила экскурсии, делала методические разработки, выставки. В августе 1941 года ее назначили директором музея. В первые же дни Великой Отечественной войны Анна Ивановна включилась в работу по консервации музея, подготовке к эвакуации музейных коллекций. К сожалению, все коллекции эвакуировать не удалось, часть из них была перевезена в Ленинград, в Исаакиевский собор и другие хранилища. В последний ящик, отправленный в тыл, она уложила документацию проведенной по ее заданию в предвоенные годы ландшафтной инвентаризации лучших парковых районов, созданных Гонзаго. В Сарапул и Ленинград отправила те произведения, которые придавали Павловску особое обаяние: изделия из слоновой кости и янтаря; нарядные акварели на стекле молочного цвета, исполненные Марией Федоровной в дар супругу; вышивки; а также семейный архив.

Анна Ивановна Зеленова была в числе сотрудников павловского музея, которые последними, под бомбежками и артобстрелами, буквально за несколько часов перед немецкой оккупацией Павловска покинули его пределы. Уходили пешком, вдоль линии железной дороги, как говорили, пересчитывая и запоминая место расположения буквально каждого дерева. Без этого было бы невозможно восстановление после войны парка, наполовину вырубленного немцами.

После окончания оккупации Анна Ивановна вновь увидела Павловск в феврале 1944 года: сожженный дворец стоял в руинах, великолепный парк был вырублен и изрыт траншеями. Государственная комиссия сделала вывод о невозможности восстановления музея. Зеленова была категорически не согласна с этим и начала работу по консервации сохранившегося декора. Впервые в истории музейного дела она разработала методику реставрации памятников архитектуры.

Анна Ивановна сформировала вокруг себя творческий коллектив музейных сотрудников, проектировщиков, реставраторов различных специальностей. В результате Павловский музей стал первым пригородным дворцом, восстановленным после войны. Первые его залы были открыты для посетителей в 1957 году.

Собрание Русского музея практически не пострадало - не погиб и даже не подвергся порче ни один экспонат. Это стало возможным только благодаря героическому труду музейных сотрудников по спасению, эвакуации и сохранению художественных ценностей. Коллекция музея продолжала пополняться и в годы войны. Принимал Русский музей на хранение и наиболее ценные произведения художников, оставшихся жить и работать в блокадном Ленинграде.

Часть раритетов, не вывезенных в тыл из дворцов-музеев Петродворца, Павловска, Пушкина, Гатчины, были замурованы в дворцовых подвалах или закопаны в парках. Другие музейные редкости вывезли в Ленинград, и они всю блокаду находились в специальных хранилищах, одним из которых стал Исаакиевский собор.

Сотрудники РНБ - деятели науки и культуры

Биографический словарь, т. 1-4

(28.02.1913, Петербург - 16.01.1980, Павловск), искусствовед, литературовед, в ПБ 1943-44.

Отец и мать - рабочие. В 1931 окончила сред. школу и одновременно - чертежно-конструкт. курсы, на к-рых училась с 1929.

В 1931-33 преподавала черчение в Гипроспецмете и заведовала чертеж. курсами. В 1933-34 работала б-рем в 222-й сред. школе.

В 1933-38 совмещала работу с получением высшего образования: в эти годы она окончила эскурсион.-пер. отд-ние ЛГУ и лит. фак. ЛГПИ, получив специальности искусствоведа и литературоведа. Наиболее активно в продолжение всей послед. жизни З. использовала первую специальность, стала высококвалифицир. музееведом и историком искусства.

В 1934-36 работала экскурсоводом: водила экскурсии по Эрмитажу, Рус. музею и пригород. дворцам-музеям. Особенно интересен для нее стал Павловск с его уникальным дворцово-парковым комплексом. В 1936 перешла работать в Павловский дворец-музей, вначале в кач-ве ст. науч. сотр., затем - зам. дир. по науч. части, а с 21 авг. 1941 - дир.

В нач. Великой Отеч. войны занималась эвакуацией наиб. ценной части музейных фондов в глубь страны, а перед взятием Павловска фашист. войсками ушла пешком в Ленинград и работала там все блокад. годы. В февр. 1942 назначена начальником Музейного отд. Упр. дворцов и парков Ленинграда. В этот период З. возглавляла работу по учету и хранению музейных ценностей, организовывала лекции и выст., сама читала лекции для фронтовиков на переднем крае, в госпиталях, на кораблях Балт. флота.

2 июля 1943 начала работать в Массовом отд. ПБ по совместит., занималась орг-цией выст., гл. обр., на оборон. темы. Осн.- в Доме всевобуча, клубе НКВД, в самой Б-ке (б. 50). 1 июля 1944, когда начал функционировать Павловский музей, уволилась из Б-ки по собств. желанию из-за невозможности совмещать работу здесь с основной.

5 февр. 1944 З. вновь стала дир. Павловского дворца-музея и парка. С этого времени активно занималась реставрацией Павловского музейного комплекса, разрабатывала методику н. и. работы к реставрации архит. памятников. Эта методика была принята за основу во всех пригород. дворцах-музея Ленинграда, пострадавших во время войны.

В одной из данных ей характеристик (1963) говорилось: "Работая в Павловске с 1934 г., она прошла все этапы научно-музейной работы: водила экскурсии, составляла научные описания музейных ценностей, делала архитектурные обмеры, читала лекции по искусству и готовила кадры молодых экскурсоводов".

Награждена орденом Окт. Революции, медалями "За оборону Ленинграда", "За доблестный труд в Великой Отеч. войне 1941-1945", ей было присвоено звание заслуж. работника культуры.

Похоронена на Павловском кладб. под Петербургом.

Соч.: Павловский дворец-музей и парк в г. Слуцке. Л., 1939 (в соавт. с С. В. Трончинским и Ф. Н. Выходцевым); Павловский парк: Справ.-путеводитель. Л., 1954; Павловск: Виды парка. М., 1956; Снаряды рвутся в Павловске: Из восп. // Подвиг века: Художники, скульпторы, архитекторы, искусствоведы в годы Великой Отеч. войны и блокады Ленинграда. Л., 1969; Дворец в Павловске. Л., 1978 (2 е изд., испр. и доп. 1986).

Лит.: Вейс З. А., Вейс Н. В. В Павловском парке. Л., 1967; Друян Н. А. Хранители // Пути в незнаемое: Писатели рассказывают о науке. М., 1969. Сб. 7; Тихомирова М. А. Памятники, люди, события: Из зап. музейного работника. Л., 1970; Борщев С. Н. От Невы до Эльбы. Л., 1970.

Хроника войны.

Арх.: Арх. РНБ. Ф. 10/1; Объедин. междуведомств. арх. культуры. Ф. 4, оп. 2, д. 1172; Лич. арх. В. А. Беланиной.