В литературных произведениях мы находим изображение людей, их образа жизни, чувств. В 19 веке в русском обществе существовало 2 класса: крестьяне и дворяне – с непохожей культурой и языком, поэтому одни писатели писали про крестьян, а другие дворян. У Крылова, Пушкина, Гоголя и других мы увидим образ крестьян. Все они изображали крестьян разными, но было у них и много схожего. Крылов Иван Андреевич,например, в своей басне «Стрекоза и муравей» показывает на примере муравья – крестьянина трудягу, жизнь которого тяжела, а стрекоза означает противоположное. И такое мы видим в множестве басен Крылова.

Другой писатель, один из величайших представителей культуры 19 века Александр Сергеевич Пушкин. Мы знаем, что Пушкин очень любил свою Родину и свой народ, поэтому проблемы русского общества писателя очень волновали. У Пушкина образ крестьянства, прежде всего, проявляется в его двух самых важных произведениях «Капитанская дочка» и «Дубровский». В этих произведениях Пушкин описывает быт и нравы крестьян того времени, в произведениях он говорит о народе русском простом ни как о толпе, а как о сплоченной команде, которая понимает, что антикрепостнические настроения – это вполне реально. В первом произведении мы видим, как автор описывает крестьянское восстание Пугачева, во втором видим противостояние крестьянства и дворянства. В каждом из произведений писатель подчеркивает трудное состояние крестьян, а также острые разногласие между двумя сословиями, вытекающие из угнетения одного сословия другим.

Кроме Пушкина эту тему поднимает Гоголь Николай Васильевич. Образ крестьянства, который рисует Гоголь представлен, конечно, в его произведении «Мертвые души». Гоголь в своей поэме русское общество представил не только в величии, но и со всеми своими пороками. Автор нам представляет в своем произведении множество лиц разных властных структур и обрисовывает ужасные картины крепостного права. Гоголь говорит, что крестьяне представлены в качестве рабов помещиков, в качестве вещи, которую можно отдавать или продавать. Но несмотря на то, что Гоголь показывает такую нелестную картину жизни крестьянства и сочувствует им, тем не менее, он не идеализирует их, а лишь показывает силу русского народа. Именно эту мысль автор отражает в 11 главе:

« Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи. И не хитрый, кажись, дорожный снаряд, не железным схвачен винтом, а наскоро живьем, с одним топором да долотом, снарядил и собрал тебя ярославский расторопный мужик. Не в немецких ботфортах ямщик: борода да рукавицы, и сидит чорт знает на чем; а привстал, да замахнулся, да затянул песню - кони вихрем, спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога да вскрикнул в испуге остановившийся пешеход! и вон она понеслась, понеслась, понеслась!.. И вон уже видно вдали, как что-то пылит и сверлит воздух.
Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка, несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, всё отстает и остается позади. Остановился пораженный божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? Что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится, вся вдохновенная богом!.. Русь, куда ж несешься ты, дай ответ? Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо всё, что ни есть на земли, и косясь постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства» .

Гоголь в этом отрывке подчеркивает силу народа и силу Руси, а также отражает своё отношение к русскому простому работящему народу.

Иван Сергеевич Тургенев как и предыдущие авторы заинтересовался темой закрепощения. Образ крестьянства представлен у Тургенева в его сборнике «Записки охотника». Этот сборник состоит из ряда рассказов не взаимосвязанных между собой, но объединенные одной темой. Автор говорит о крестьянстве. Многие считают, что автор нарисовал образы крестьян, подчеркивающие наиболее типичные черты русского национального характера. Тургенев в рассказах описывает жизнь крестьянства и быт крестьян.

Николай Алексеевич Некрасов свои взгляды о крепостном праве высказал в произведении «Кому на Руси жить хорошо?». Уже в заглавии понятно о чем идет речь в произведении. Главное местно в поэме занимает положение крестьян при крепостном праве и после отмены его. Автор повествует о том, что несколько крепостных мужиков отправились в путь, чтобы выяснить кому на Руси жить хорошо. Крестьяне встречаются с разными людьми, мы через встречи видим отношение к крестьянскому вопросу и вообще к крестьянам.

Важную роль тема крестьянства сыграла в творчестве Салтыкова-Щедрина. Свою критику он выражает в сатирических сказках. Автор правдиво отразил Россию, в которой помещики всесильны и угнетают крестьян. Но не каждый понимает истинный смысл сказки. В своих сказках Салтыков-Щедрин высмеивает неумение работать помещиков, их нерадивость и глупость. Об этом речь идет и в сказке «Дикий помещик». В сказке размышляет автор о безграничной власти помещиков, которые угнетаю всячески крестьян. Автор высмеивает господствующий класс. Жизнь помещика без крестьян совершенно невозможна. Автор сочувствует народу.

«Крестьянские дети» - одно из произведений Некрасова, которое можно назвать его визитной карточкой. Изучается оно в 5 классе. Предлагаем ознакомиться с кратким анализом «Крестьянские дети» по плану.

Краткий анализ

История создания – произведение было создано в июле 1861 г., впервые было опубликовано на страницах журнала «Время» в том же 1861 г.

Тема стихотворения – жизнь крестьян и их детей.

Композиция – Анализируемое стихотворение построено монолога-рассуждения лирического героя о судьбе крестьянских детей. В начале стихотворения автор подает вступительный эпизод, позволяющий понять, что подтолкнуло лирического героя к размышлениям. Вступление построено в форме полилога. По смыслу произведение делится на несколько частей. Монолог лирического героя состоит из строф с разным количеством стихов.

Жанр – поэма.

Стихотворный размер – четырехстопный амфибрахий, рифмовка перекрестная АВАВ

Метафоры – «глядят веселого солнца лучи», «коснулось души умиленье», «я делывал с ними грибные набеги», «хандра с души поэта соскочила», «те честные мысли, которым нет воли», «обаяние поэзии детства».

Эпитеты – «серые, карие, синие глазки», «святая душа», «густые, старинные вязы», «оглушительный лай».

Сравнения – «смешались, как в поле цветы», «русых головок над речкой пустынной, что белых грибов на полянке лесной», «а ноги длинные словно, как жерди».

История создания

История создания произведения тесно связана с детством Н. Некрасова. Всем известно, что он вырос в имении отца-помещика. Барский сын не стыдился играть с крестьянскими детьми, наоборот, ему очень нравилось такое веселое общество. Николай Алексеевич принимал участие во всех забавах ребят, поэтому он так ярко описал их в поэме.

Будучи взрослым, поэт любил выезжать за город на рыбалку или на охоту. В начале июля 1861 г. в Грешново Николай Алексеевич написал «Крестьянских детей». Над произведением он работал около двух недель. Первая публикация датируется 1861 годом. Портрет лирического героя поэмы автобиографические. Поэт действительно носил в то время бороду.

Тема

В анализируемом произведении Некрасов развивает свою любимую тему: жизнь крестьян и их детей. Эта проблема была распространена в литературе его эпохи. Главную роль в поэме играют сборный образ детей и лирический герой. Крестьянское детство подается с точки зрения лирического героя. Он знает о всех ребячьих забавах, хоть сам является барином.

Начинается поэма коротким рассказом лирического героя о том, что он снова приехал в деревню, где охотится и сочиняет стихи. После охоты барин уснул в сарае, а когда проснулся, заметил, что в щели заглядывают детские глазки. Мужчина не подал вида, что увидел ребят, прислушался к их шепоту.

Дети с интересом рассматривали мужчину, замечая каждую деталь его внешности. Им было забавно, что герой с бородой, ведь дети знали: «баре» носят усы. На шапке ребятишки увидели часы и начали угадывать их цену. Все для крестьянских детей было диковинкой. Дети побаивались мужчину, видимо, не раз наблюдали, как «баре» обходятся с крестьянами. Пошептавшись немного, дети поспешили удалиться, ведь заметили, что охотник проснулся.

После полилога подается монолог лирического героя о крестьянских детях. Он признается, что завидует их беззаботному детству, свободному от наук. С наслаждением он наблюдает, как ребята играют и помогают взрослым. Любое дело кажется этой публике забавой. Лирический герой вспоминает, как когда-то и сам играл с детьми крестьян. Ностальгическое настроение недолго умиляет его душу.

Вскоре мужчина начинает рассматривать «другую сторону медали». Он прекрасно понимает, что без науки эти дети обречены на тяжелый труд и бедную жизнь. Свои мысли он подтверждает случаем из жизни. Как-то раз лирический герой наблюдал, как 6-ти летний мальчик пилил с отцом дрова, ведь больше в их семье не было мужчин.

Заканчивается поэма оптимистично. Лирический герой показывает ребятам, что умеет его пес. Дети с удовольствием наблюдают за этими «штуками», но к барину подойти все-таки не осмеливаются.

Главную мысль поэмы можно сформулировать так: детство крестьянских детей счастливое, полное ярких впечатлений, но без наук их ожидает невеселая участь в будущем.

Композиция

Композиция произведения оригинальная. Построено оно в форме монолога-рассуждения лирического героя о судьбе крестьянских детей. В начале стихотворения автор подает вступительный эпизод, позволяющий понять, что подтолкнуло лирического героя к размышлениям. Вступление написано в форме полилога. По смыслу произведение делится на несколько частей: рассказ о том, как дети наблюдают за уснувшим барином, размышление о позитивных сторонах судьбы крестьян, размышление о ее негативных проявлениях, концовка. Монолог лирического героя разделен на строфы с разным количеством стихов.

Жанр

Жанр произведения - поэма, ведь в нем есть сюжет и лирические отступы. Стихотворный размер - четырехстопный амфибрахий. Н. Некрасов использует перекрестную рифмовку АВАВ, некоторые строчки не рифмуются. В стихе есть и мужские, и женские рифмы.

Средства выразительности

Для раскрытия темы и реализации идеи произведения автор использовал средства выразительности. Преобладают в тексте метафоры : глядят веселого солнца лучи», «коснулось души умиленье», «я делывал с ними грибные набеги», «хандра с души поэта соскочила», «те честные мысли, которым нет воли», «обаяние поэзии детства» . Дополняются картины эпитетами - «« звуки чудные», «сонная хандра», «рьяный чтец», «критик дикий», сатиры «неблагородны и обидны», «в сиянье спорят небеса» , сравнениями - « серые, карие, синие глазки», «святая душа», «густые, старинные вязы», «оглушительный лай» , гиперболами : «иступят пилу - не наточишь и в сутки».

Тест по стихотворению

Рейтинг анализа

Средняя оценка: 4.3 . Всего получено оценок: 87.

I. Крестьянские дети в русской литературе

Какое произведение, посвященное крестьянским детям, мы читали в 5 классе?

Ученики вспомнят большое стихотворение Н. А. Некрасова «Крестьянские дети», написанное позже тургеневского рассказа.

Расскажем, что рассказ «Бежин луг» уникален во многих отношениях. Важнейшее значение этого произведения в истории русской литературы состоит в том, что в нем И. С. Тургенев один из первых русских писателей ввел в литературу образ крестьянского мальчика. До Тургенева о крестьянах вообще писали редко. Книга «Записки охотника» обратила внимание широкой общественности на положение крестьянина в России, а «Бежин луг», кроме поэтичных и проникновенных описаний русской природы, показал читателям живых детей, суеверных и пытливых, храбрых и трусливых, вынужденных с детства оставаться один на один с миром без помощи знаний, накопленных человечеством.

Сейчас мы постараемся повнимательнее вглядеться в лица этих детей...

II. Образы крестьянских мальчиков, их портреты и рассказы, духовный мир. Пытливость, любознательность, впечатлительность.

Первый этап: самостоятельная работа в группе

Разделим класс на четыре группы (безусловно, если количество учеников в классе позволяет это сделать), дадим задание: обсудить выполнение домашнего задания и подготовить рассказ о герое по плану. На работу отводится 10-15 минут.

План рассказа

1. Портрет мальчика.

2. Рассказы мальчика, его речь.

3. Поступки мальчика.

Учитель постарается сделать так, чтобы в каждой группе был сильный ученик, который смог бы взять на себя организацию работы.

Ученики обсуждают характеристику героя, готовятся рассказать о нем.

Второй этап: выступление представителей групп, обсуждение выступлений

Если ученики затрудняются сделать выводы, учитель с помощью наводящих вопросов помогает им, подводя беседу к необходимым заключениям.

«Первому, старшему изо всех, Феде, вы бы дали лет четырнадцать. Это был стройный мальчик, с красивыми и тонкими, немного мелкими чертами лица, кудрявыми белокурыми волосами, светлыми глазами и постоянной полувеселой, полурассеянной улыбкой. Он принадлежал, по всем приметам, к богатой семье и выехал-то в поле не по нужде, а так, для забавы. На нем была пестрая ситцевая рубаха с желтой каемкой; небольшой новый армячок, надетый внакидку, чуть держался на его узеньких плечиках; на голубеньком поясе висел гребешок. Сапоги его с низкими голенищами были точно его сапоги - не отцовские».

Последняя деталь, на которую обращает внимание автор, была очень важна в крестьянском быту: многие крестьяне были так бедны, что не было средств справить сапоги даже для главы семейства. А тут у ребенка собственные сапоги - это говорит о том, что семья Феди была зажиточной. На Ильюше, например, были новые лапти и онучи, а на Павлуше обуви вообще не было.

Федя понимает, что он самый старший; достаток семьи дает ему дополнительную солидность, и он ведет себя покровительствующе по отношению к мальчикам. В разговоре ему, «как сыну богатого крестьянина, приходилось быть запевалой (сам же он говорил мало, как бы боясь уронить свое достоинство)».

Он начинает разговор после перерыва, задает вопросы, перебивает, иногда насмешливо, Ильюшу, который обращает свой рассказ к нему: «Ты, может быть, Федя, не знаешь, а только там у нас утопленник похоронен...» Но, слушая рассказы про русалок и леших, он попадает под их обаяние и непосредственными восклицаниями выражает свои чувства: «Эка! - проговорил Федя после недолгого молчания, - да как же это может этакая лесная нечисть хрестьянскую душу спортить, он же ее не послушался?»; «Эх ты! - воскликнул Федя, слегка вздрогнув и передернув плечами, - пфу!..».

Ближе к концу разговора Федя ласково обращается к Ване, самому младшему мальчику: видно, ему нравится старшая сестра Вани, Анютка. Федя по деревенскому этикету сначала спрашивает о здоровье сестры, а потом просит Ваню передать ей, чтобы она приходила к Феде, обещая ей и самому Ване гостинец. Но Ваня простодушно отказывается от гостинца: он чистосердечно любит сестру и желает ей добра: «Дай уж лучше ей: она у нас такая добренькая».

Ваня

О Ване меньше всего говорится в рассказе: он самый маленький мальчик из тех, кто пошел в ночное, ему всего семь лет:

«Последнего, Ваню, я сперва было и не заметил: он лежал на земле, смирнехонько прикорнув под угловатую рогожу, и только изредка выставлял из-под нее свою русую кудрявую головку».

Ваня не вылез из-под рогожи даже тогда, когда Павел позвал его есть картошку: видимо, он спал. Он проснулся, когда мальчики замолчали, и увидел над собой звезды: «Гляньте-ка, гляньте-ка, ребятки, - раздался вдруг детский голос Вани, - гляньте на Божьи звездочки, - что пчелки роятся!» Это восклицание, как и отказ Вани от гостинца ради сестры Анюты, рисуют нам мальчика доброго, мечтательного, видимо, из бедной семьи: ведь уже в семь лет ему знакомы крестьянские заботы.

Ильюша

Ильюша - мальчик лет двенадцати.

Лицо его «...было довольно незначительно: горбоносое, вытянутое, подслеповатое, оно выражало какую-то тупую, болезненную заботливость; сжатые губы его не шевелились, сдвинутые брови не расходились - он словно все щурился от огня. Его желтые, почти белые волосы торчали острыми косицами из-под низенькой войлочной шапочки, которую он обеими руками то и дело надвигал себе на уши. На нем были новые лапти и онучи, толстая веревка, три раза перевитая вокруг стана, тщательно стягивала его опрятную черную свитку».

Ильюша с раннего детства вынужден работать на фабрике. Он говорит о себе: «Мы с братом, с Авдюшкой, в лисовщиках состоим». Видимо, в семье много детей, и родители отдали двух братьев в «фабричные», чтобы они приносили в дом тяжелым трудом заработанные гроши. Может быть, от этого на его лице лежит печать заботы.

Рассказы Ильюши раскрывают нам мир суеверий, среди которых жил русский крестьянин, показывают, как боялись люди непонятных явлений природы и приписывали им нечистое происхождение. Ильюша повествует очень убедительно, но в основном не о том, что он сам видел, а что рассказывали разные люди.

Ильюша верит во все, что рассказывают крестьяне и дворовые: в леших, водяных, русалок, знает деревенские приметы и поверья. Рассказы его наполнены таинственностью и страхом:

«Вдруг, глядь, у одного чана форма зашевелилась, поднялась, окунулась, походила, походила этак по воздуху, словно кто ею полоскал, да и опять на место. Потом у другого чана крюк снялся с гвоздя да опять на гвоздь; потом будто кто-то к двери пошел, да вдруг как закашляет, как заперхает, словно овца какая, да зычно так... Мы все так ворохом и свалились, друг под дружку полезли... Уж как же мы напужались о ту пору!»

Особая тема Ильюшиных рассказов - утопленники и покойники. Смерть всегда представлялась людям таинственным, непостижимым явлением, и поверья о покойниках - это робкие попытки суеверного человека осознать и осмыслить это явление. Ильюша рассказывает, как на могиле утопленника псарь Ермил увидел барашка:

«...беленький такой, кудрявый, хорошенький похаживает. Вот и думает Ермил: „Сем возьму его, что ему так пропадать“, да и слез, и взял его на руки... Но а барашек - ничего. Вот идет Ермил к лошади, а лошадь от него таращится, храпит, головой трясет; однако он ее отпрукал, сел на нее с барашком и поехал опять, барашка перед собой держит. Смотрит он на него, и барашек ему прямо в глаза так и глядит. Жутко ему стало, Ермилу-то псарю: что, мол, не помню я, чтобы этак бараны кому в глаза смотрели; однако ничего; стал он его этак по шерсти гладить, говорит: „Бяша, бяша!“ А баран-то вдруг как оскалит зубы, да ему тоже: „Бяша, бяша...“»

Ощущение, что смерть всегда рядом с человеком и может забрать и старого, и малого, проявляется в рассказе о видении бабы Ульяны, в предостережении Павлуше, чтобы он был осторожнее около реки. Он тоном знатока подводит итог впечатлениям мальчиков после рассказа Павла о голосе из воды: «Ах, это примета дурная, - с расстановкой проговорил Ильюша».

Он, как фабричный, как знаток деревенских обычаев, чувствует себя человеком бывалым, способным понимать значение примет. Мы видим, что он искренне верит во все, что рассказывает, но в то же время воспринимает все как-то отстраненно.

Костя

«...Костя, мальчик лет десяти, возбуждал мое любопытство своим задумчивым и печальным взором. Все лицо его было невелико, худо, в веснушках, книзу заострено, как у белки; губы едва можно было различить; но странное впечатление производили его большие, черные, жидким блеском блестевшие глаза; они, казалось, хотели что-то высказать, для чего на языке, - на его языке, по крайней мере, - не было слов. Он был маленького роста, сложения тщедушного и одет довольно бедно».

Мы видим, что Костя из бедной семьи, что он худ и плохо одет. Возможно, он часто недоедает и для него поход в ночное - праздник, где можно поесть вволю дымящийся картофель.

«- А и то, братцы мои, - возразил Костя, расширив и без того огромные глаза... - Я и не знал, что Акима в том бучиле утопили: я бы еще не так напужался».

Сам Костя рассказывает о встрече слободского плотника Гаврилы с русалкой. Русалка звала заблудившегося в лесу плотника к себе, но он положил на себя крест:

«Вот как положил он крест, братцы мои, русалочка-то и смеяться перестала, да вдруг как заплачет... Плачет она, братцы мои, глаза волосами утирает, а волоса у нее зеленые, что твоя конопля. Вот поглядел, поглядел на нее Гаврила, да и стал ее спрашивать: „Чего ты, лесное зелье, плачешь?“ А русалка-то как взговорит ему: „Не креститься бы тебе, говорит, человече, жить бы тебе со мной на веселии до конца дней; а плачу я, убиваюсь оттого, что ты крестился; да не одна я убиваться буду: убивайся же и ты до конца дней“. Тут она, братцы мои, пропала, а Гавриле тотчас и понятственно стало, как ему из лесу, то есть, выйти... А только с тех пор вот он все невеселый ходит».

Рассказ Кости очень поэтичен, похож на народную сказку. Мы видим в поверье, рассказанном Костей, общее с одним из сказов П. П. Бажова - «Медной горы Хозяйка». Как и главный герой сказа Бажова, плотник Гаврила встречается с нечистой силой в женском обличье, удивительным образом находит дорогу после встречи и потом не может забыть о ней, «невеселый ходит».

Рассказ Кости про голос из бучила проникнут страхом перед непонятным: «Страх такой меня взял, братцы мои: время-то позднее, да и голос такой болезненный. Так вот, кажется, сам бы и заплакал...» Печально повествует Костя о гибели мальчика Васи и о горе его матери Феоклисты. Рассказ его похож на народную песню:

«Бывало, пойдет-от Вася с нами, с ребятками, летом в речку купаться, - она так вся и встрепещется. Другие бабы ничего, идут себе мимо с корытами, переваливаются, а Феоклиста поставит корыто наземь и станет его кликать: „Вернись, мол, вернись, мой светик! Ох, вернись, соколик!“»

Особую выразительность этому рассказу придают повторы и слова встрепещется, кликать.

С вопросами Костя обращается к Павлуше: он видит, что Павлуша не боится окружающего мира и старается объяснить то, что видит вокруг.

Павлуша

Павлуше, как и Ильюше, на вид двенадцать лет.

У него «...волосы были всколокоченные, черные, глаза серые, скулы широкие, лицо бледное, рябое, рот большой, но правильный, вся голова огромная, как говорится, с пивной котел, тело приземистое, неуклюжее. Малый был неказистый - что и говорить! - а все-таки он мне понравился: глядел он очень умно и прямо, да и в голосе у него звучала сила. Одеждой своей он щеголять не мог: вся она состояла из простой замашной рубахи да из заплатанных портов».

Павлуша - умный и смелый мальчик. Он активно участвует в разговоре у костра и пытается подбадривать мальчиков, когда они под впечатлением страшных рассказов пугаются и падают духом. После рассказа Кости о русалке, когда все вслушиваются с испугом в ночные звуки и призывают на помощь крестную силу, Павел ведет себя иначе:

«- Эх вы, вороны! - крикнул Павел, - чего всполохнулись? Посмотрите-ка, картошки сварились».

Когда собаки внезапно поднимаются и с судорожным лаем кидаются от огня, мальчики пугаются, а Павлуша с криком бросается вслед за собаками:

«Послышалась беспокойная беготня встревоженного табуна. Павлуша громко закричал: „Серый! Жучка!..“ Через несколько мгновений лай замолк; голос Павла принесся уже издалека... Прошло еще немного времени; мальчики с недоумением переглядывались, как бы выжидая, что-то будет... Внезапно раздался топот скачущей лошади; круто остановилась она у самого костра, и, уцепившись за гриву, проворно спрыгнул с нее Павлуша. Обе собаки также вскочили в кружок света и тотчас сели, высунув красные языки.

Что там? что такое? - спросили мальчики.

Ничего, - отвечал Павел, махнув рукою на лошадь, - так, что-то собаки зачуяли. Я думал, волк, - прибавил он равнодушным голосом, проворно дыша всей грудью».

«Я невольно полюбовался Павлушей. Он был очень хорош в это мгновение. Его некрасивое лицо, оживленное быстрой ездой, горело смелой удалью и твердой решимостью. Без хворостинки в руке, ночью, он, нимало не колеблясь, поскакал один на волка...»

Павлуша - единственный мальчик, которого автор называет в рассказе полным именем - Павел. Он в противоположность Ильюше и Косте пытается понять, объяснить мир, непонятные явления.

Мальчики ценят храбрость товарища, обращая к нему свои вопросы. Даже собака дорожит вниманием мальчика:

«Садясь на землю, уронил он руку на мохнатый затылок одной из собак, и долго не поворачивало головы обрадованное животное, с признательной гордостью посматривая сбоку на Павлушу».

Павлуша объясняет непонятные звуки: он различает крик цапли над рекой, голос в бучиле объясняет криком, который издают «такие лягушки махонькие»; он различает звук летящих куличков и объясняет, что они летят туда, «где, говорят, зимы не бывает», а земля такая «далеко, далеко, за теплыми морями».

Очень ярко характер Павлуши проявляется в рассказе о солнечном затмении. Ильюша с жаром пересказывает деревенские суеверия о приходе Тришки, а Павлуша смотрит на происходящее умным, критичным, насмешливым взглядом:

«Барин-то наш, хоша и толковал нам напредки, что, дескать, будет вам предвиденье, а как затемнело, сам, говорят, так перетрусил, что на поди. А на дворовой избе баба стряпуха, так та, как только затемнело, слышь, взяла да ухватом все горшки перебила в печи: „Кому теперь есть, когда, говорит, наступило светопреставление“. Так шти и потекли».

Павлуша создает интригу, не сразу раскрывая, что же это было за существо с огромной головой, описывая, как вели себя перепуганные жители. Рассказывает мальчик неторопливо, посмеиваясь над мужиками и, вероятно, над своим собственным страхом, потому что он тоже находился в толпе людей, высыпавших на улицу и ждавших, что будет:

«- Смотрят - вдруг от слободки с горы идет какой-то человек, такой мудреный, голова такая удивительная... Все как крикнут: „Ой, Тришка идет! ой, Тришка идет!“ - да кто куды! Староста наш в канаву залез; старостиха в подворотне застряла, благим матом кричит, свою же дворную собаку так запужала, что та с цепи долой, да через плетень, да в лес; а Кузькин отец, Дорофеич, вскочил в овес, присел, да и давай кричать перепелом: „Авось, мол, хоть птицу-то, враг, душегубец, пожалеет“. Таково-то все переполошились!.. А человек-то это шел наш бочар, Вавила: жбан себе новый купил да на голову пустой жбан и надел».

Больше всего нас восхищает кульминация рассказа, когда Павлуша возвращается от реки «с полным котельчиком в руке» и рассказывает, как слышал Васин голос:

«- Ей-Богу. Только стал я к воде нагибаться, слышу, вдруг зовут меня этак Васиным голоском и словно из-под воды: „Павлуша, а Павлуша!“ Я слушаю; а тот опять зовет: „Павлуша, подь сюда“. Я отошел. Однако воды зачерпнул».

Последняя фраза подчеркивает твердость и силу характера мальчика: он услышал голос утопленника, но не побоялся и зачерпнул воды. Он прямо и гордо идет по жизни, отвечая на слова Ильюши:

«- Ну, ничего, пущай! - произнес Павел решительно и сел опять, - своей судьбы не минуешь».

Домашнее задание

Можно предложить детям сделать дома иллюстрации к рассказу, подобрать музыкальное оформление к каким-либо фрагментам, подготовить выразительное чтение какого-нибудь поверья по выбору учеников.

Урок 36

Образы крестьянских мальчиков. Значение художественной детали. Картины природы в рассказе «Бежин луг»

Урок развития речи

Писатели-демократы дали огромный
материал к познанию экономического
быта… психологических особенностей
народа… изобразили его нравы, обычаи,
его настроения и желания.
М. Горький

В 60-е годы XIX века становление реализма как сложного и разнообразного явления связано с углублением литературы в освещение крестьянского бытописания, во внутренний мир личности, в духовную жизнь народа. Литературный процесс реализма представляет собой выражение различных граней жизни и вместе с тем стремление к новому гармоническому синтезу, слиянию с поэтической стихией народного творчества. Художественный мир России с его самобытным, высокодуховным, исконно национальным искусством народной поэзии постоянно вызывал пристальный интерес литературы. Писатели обращались к художественному осмыслению народной морально-нравственной и поэтической культуры, эстетической сущности и поэтики народного творчества, а также фольклору как целостному народному миросозерцанию.

Именно народные начала явились исключительным фактором, определяющим в некоторой степени пути развития русской литературы второй половины XIX века и особенно русской демократической прозы. Фольклор и этнография в литературном процессе времени становятся тем явлением, которое определяет эстетический характер многих произведений 1840-1860-х годов.

Тема крестьянства пронизывает всю русскую литературу XIX века. Литература углубляется в освещение крестьянского бытописания, во внутренний мир и национальный характер народа. В произведениях В.И. Даля, Д.В. Григоровича, в «Записках охотника» И.С. Тургенева, в «Очерках из крестьянского быта» А.Ф. Писемского, в рассказах П.И. Мельникова-Печерского, Н.С. Лескова, раннего Л.Н. Толстого, П.И. Якушкина, С.В. Максимова, в русской демократической прозе 60-х годов и вообще в русском реализме второй половины XIX века запечатлелось стремление к воссозданию картин народной жизни.

Уже в 1830-1840-х годах появляются первые труды по собственно этнографическому изучению русского народа: собрания песен, сказок, пословиц, преданий, описание нравов и обычаев старины, народного искусства. Множество песенного и иного фольклорно-этнографического материала появляется в журналах. В эту пору этнографические изыскания, как отмечал известный литературовед и критик XIX века А.Н. Пыпин, исходят из сознательного намерения изучить в содержании народной жизни и преданиях старины истинный характер народа в его подлинных выражениях.

Собирание этнографических материалов в последующие 50-е годы «приняло размеры поистине грандиозные». Этому способствовало влияние Русского географического общества, Московского общества истории и древностей, ряд научных, в том числе и литературных, экспедиций 50-х годов, а также возникший в 60-х годах новый орган народных изучений - Московское общество любителей естествознания, антропологии и этнографии.

Велика роль выдающегося фольклориста-собирателя П.В. Киреевского. Уже в 30-е годы XIX века ему удалось создать своеобразный собирательский центр и привлечь к изучению и собиранию фольклора своих выдающихся современников - до А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя включительно. Песни, былины и духовные стихи, опубликованные Киреевским, явились первым монументальным собранием русского фольклора.

В сборнике песен Киреевский писал: «Кто не слыхал русской песни еще над своей колыбелью и кого ее звуки не провожали во всех переходах жизни, у того, разумеется, сердце не встрепенется при ее звуках: она не похожа на те звуки, на которых душа ее выросла, либо она будет ему непонятна как отголосок грубой черни, с которой он ничего не чувствует в себе общего; либо, если в ней есть особенный музыкальный талант, она будет ему любопытна как нечто самобытное и странное…» 1 . Отношение к народной песне, в котором воплотились и личные склонности, и идейные убеждения, обусловило его обращение к практической работе над собиранием русских песен.

Любовь к русской песне объединит впоследствии и членов «молодой редакции» журнала «Москвитянин», о ней будут писать С.В. Максимов, П.И. Якушкин, Ф.Д. Нефедов, песенный жанр народной поэзии войдет органично в их литературное творчество.

В «Москвитянине» публиковались песни, сказки, описания отдельных обрядов, корреспонденции, статьи о фольклоре и народном быте.

М.П. Погодин, редактор журнала, литератор и видный общественный деятель, с исключительной настойчивостью выдвигал задачи собирания памятников народного творчества и народного быта, интенсивно вербовал собирателей из разных слоев общества, привлекал их к участию в журнале. Содействовал он и первым шагам на этом поприще П.И. Якушкина.

Особую роль в развитии этнографических интересов писателей сыграла «молодая редакция» журнала «Москвитянин» во главе с А.Н. Островским. В состав «молодой редакции» в разное время вошли: А.А. Григорьев, Е. Эндельсон, Б. Алмазов, М. Стахович, Т. Филиппов, А.Ф. Писемский и П.И. Мельников-Печерский.

Уже в 40-х-начале 50-х годов русская литература обращается более углубленно к крестьянской теме. В литературном процессе времени занимает ведущее место натуральная школа 2 .

НАТУРАЛЬНАЯ ШКОЛА — обозначение существовавшего в 40-50-е годы XIX века вида русского реализма (по определению Ю.В. Манна), преемственно связанного с творчеством Н.В. Гоголя и развивавшего его художественные принципы. К натуральной школе относят ранние произведения И.А. Гончарова, Н.А. Некрасова, И.С. Тургенева, Ф.М. Достоевского, А.И. Герцена, Д.В. Григоровича, В.И. Даля, А.Н. Островского, И.И. Панаева, Я.П. Буткова и др. Главным идеологом натуральной школы был В.Г. Белинский, развитию ее теоретических принципов содействовали также В.Н. Майков, А.Н. Плещеев и др. Представители группировались вокруг журналов «Отечественные записки» и позднее «Современник». Программными для натуральной школы стали сборники «Физиология Петербурга» (ч. 1-2, 1845) и «Петербургский сборник» (1846). В связи с последним изданием возникло и само название.

Ф.В. Булгарин («Северная пчела», 1846, № 22) употребил его с целью дискредитации писателей нового направления; Белинский, Майков и другие взяли это определение, наполнив его позитивным содержанием. Наиболее четко новизна художественных принципов натуральной школы выразилась в «физиологических очерках» — произведениях, ставящих своей целью предельно точное фиксирование определенных социальных типов («физиологии» помещика, крестьянина, чиновника), их видовых отличий («физиологии» петербургского чиновника, московского чиновника), социальных, профессиональных и бытовых особенностей, привычек, достопримечательностей и т.д. Стремлением к документальности, к точной детали, использованием статистических и этнографических данных, а подчас и внесением биологических акцентов в типологию персонажей «физиологический очерк» выражал тенденцию известного сближения образного и научного сознания в эту пору и… содействовал расширению позиций реализма. Вместе с тем неправомерно сведение натуральной школы к «физиологиям», т.к. над ними возвышались другие жанры — роман, повесть 3 .

Писатели натуральной школы - Н.А. Некрасов, Н.В. Гоголь, И.С. Тургенев, А.И. Герцен, Ф.М. Достоевский - известны учащимся. Однако, говоря об этом литературном явлении, следует рассмотреть и таких, остающихся за пределами литературного образования школьников писателей, как В.И. Даль, Д.В. Григорович, А.Ф. Писемский, П.И. Мельников-Печерский, с творчеством которых учащиеся не знакомы, а в их произведениях разрабатывается крестьянская тема, являясь началом литературы из крестьянского быта, продолженная и развитая беллетристами-шестидесятниками. Знакомство с творчеством этих писателей представляется необходимым и углубляет знания школьников о литературном процессе.

В 1860-е годы крестьянская стихия наиболее широко проникает в культурный процесс эпохи. В литературе утверждается «народное направление» (термин А.Н. Пыпина). Крестьянские типы и народный образ жизни полновластно входят в русскую литературу.

Свой особый вклад в изображение народной жизни внесла русская демократическая проза, представленная в литературном процессе творчеством Н.Г. Помяловского 4 , В.А. Слепцова, Н.В. Успенского, А.И. Левитова, Ф.М. Решетникова, П.И. Якушкина, С.В. Максимова. Войдя в литературный процесс в период революционной ситуации в России и в послереформенную эпоху, она отразила новый подход к изображению народа, высветила реальные картины его жизни, стала «знамением времени» , воссоздала в русской литературе крестьянский мир в переломный исторический момент, запечатлев различные тенденции развития реализма 5 .

Появление демократической прозы было вызвано изменившимися историческими и социальными обстоятельствами, общественно-политическими условиями жизни России второй половины XIX века, приходом в литературу писателей, для которых «изучение народной жизни сделалось потребностью» (А.Н. Пыпин) 6 . Писатели-демократы самобытно отразили дух эпохи, ее стремления и надежды. Они, как писал А.М. Горький, «дали огромный материал к познанию экономического быта, психологических особенностей народа… изобразили его нравы, обычаи, его настроение и желания» 7 .

Свои впечатления шестидесятники черпали из глубины народной жизни, из непосредственного общения с русским мужиком. Крестьянство как главная общественная сила России, определяющая в ту пору понятие народ, стало основной темой их творчества. Писатели-демократы создали в своих очерках и рассказах обобщенный образ народной России. Они создали в русской литературе свой особый социальный мир, свою эпопею народной жизни. «Вся голодная и забитая Россия, оседлая и бродячая, разоренная крепостническим хищничеством и разоряемая хищничеством буржуазным, пореформенным, отразилась, как в зеркале, в демократической очерковой литературе 60-х годов…» 8 .

Для произведений шестидесятников характерны круг родственных тем и проблем, общность жанров и структурно-композиционное единство. Вместе с тем каждый из них - творческая индивидуальность, у каждого можно заметить свой особый стиль. Горький назвал их «разнообразно и размашисто талантливыми людьми».

Писатели-демократы в очерках и рассказах воссоздали художественную эпопею жизни крестьянской Руси, сближаясь и индивидуально разъединяясь в своем творчестве в изображении народной темы.

Их произведения отразили самое существо важнейших процессов, которые составили содержание русской жизни в 60-е годы. Известно, что мера исторической прогрессивности каждого писателя измеряется степенью его сознательного или стихийного приближения к демократической идеологии, отражающей интересы русского народа. Однако демократическая беллетристика отражает не только идейно-социальные явления эпохи, она определенно и широко выходит за рамки идейно-идеологических тенденций. Проза шестидесятников включается в литературный процесс времени, продолжая традиции натуральной школы, соотносясь с художественным опытом Тургенева, Григоровича, что отразило своеобразное художественное освещение писателями-демократами народного мира, в том числе и этнографически точного описания быта.

Демократическая беллетристика с ее этнографической направленностью, выделившаяся из общего потока развития русской прозы, заняла определенное место в процессе становления отечественного реализма. Она обогатила его рядом художественных открытий, подтвердила необходимость для писателя использования новых эстетических принципов в отборе и освещении жизненных явлений в условиях революционной ситуации 1860-х годов, поставившей по-новому проблему народа в литературе.

Описание народного быта с достоверной точностью этнографического характера было замечено революционно-демократической критикой и выразилось в требованиях к литературе писать о народе «правду без всяких прикрас», а также «в верной передаче действительных фактов», «в обращении внимания на все стороны быта низших классов». Реалистическое бытописание было тесно связано с элементами этнографизма. Литература по-новому взглянула на жизнь крестьян и существующие условия их быта. По словам Н.А. Добролюбова, разъяснение этого дела стало уже не игрушкой, не литературной прихотью, а настоятельною потребностью времени. Писатели-шестидесятники самобытно отразили дух эпохи, ее стремления и надежды. Их творчество наглядно зафиксировало изменения в русской прозе, ее демократический характер, этнографическую направленность, идейно-художественное своеобразие и жанровое выражение.

В произведениях шестидесятников выделяется общий круг родственных тем и проблем, общность жанров и структурно-композиционное единство. Вместе с тем каждый их них - творческая индивидуальность, у каждого можно заметить свой индивидуальный стиль. Н.В. Успенский, В.А. Слепцов, А.И. Левитов, Ф.М. Решетников, Г.И. Успенский внесли свое понимание крестьянской жизни в литературу, каждый по-своему запечатлел народные картины.

Шестидесятники проявили глубокий народоведческий интерес. Демократическая литература стремилась к этнографизму и фольклоризму, к освоению народной жизни, сливалась с ней, проникала в народное сознание. Произведения шестидесятников были выражением житейского личного опыта изучения России и жизни народа. Они создали в русской литературе свой особый социальный мир, свою эпопею народной жизни. Быт русского общества дореформенной и пореформенной эпохи и, прежде всего, крестьянского мира - главная тема их творчества.

В 60-е годы продолжается поиск новых принципов художественного изображения народа. Демократическая проза дала образцы предельной для искусства правды отражения жизни, подтвердила необходимость новых эстетических принципов в отборе и освещении жизненных явлений. Суровое, «безыдеальное» изображение быта повлекло за собой изменение характера прозы, ее идейно-художественного своеобразия и жанрового выражения 9 .

Писатели-демократы были художниками-исследователями, бытописателями, в их творчестве художественная проза вступала в тесное соприкосновение с экономикой, с этнографией, с народознанием 10 в широком смысле слова, оперировала фактами и цифрами, была строго документальной, тяготела к бытописанию, оставаясь в то же время художественным изучением России. Беллетристы-шестидесятники не были только наблюдателями и регистраторами фактов, они старались понять и отразить социальные причины, породившие их. Бытописание вносило в их произведения ощутимую конкретность, жизненность, достоверность.

Естественно, писатели-демократы ориентировались на народную культуру, на традиции фольклора. В их творчестве произошло обогащение и углубление русского реализма. Расширилась демократическая тематика, литература обогатилась новыми фактами, новыми наблюдениями, чертами быта и нравов народной жизни, преимущественно крестьянской. Писатели при всей яркости творческих индивидуальностей были близки в выражении своих идейно-художественных тенденций, их объединяла идейная близость, художественные принципы, поиски новых тем и героев, разработка новых жанров, общие типологические черты.

Шестидесятники создавали свои художественные формы - жанры. Их проза была преимущественно рассказово-очерковой. Очерки и рассказы писателей появлялись в результате наблюдения и изучения ими жизни народа, его социального положения, быта и нравов. Многочисленные встречи на постоялых дворах, трактирах, на почтовых станциях, в вагонах поезда, в пути, на степной дороге определили и своеобразную специфику стиля их произведений: преобладание диалога над описанием, обилие искусно переданной народной речи, контактность рассказчика с читателем, конкретность и фактографичность, этнографическую точность, обращение к эстетике устного народного творчества, введение обильных фольклорных включений. В художественной системе шестидесятников проявились тяготение к бытописанию, жизненная конкретность, строгий документализм, объективная фиксация зарисовок и наблюдений, своеобразие композиции (распадение сюжета на отдельные эпизоды, сцены, эскизы), публицистичность, ориентация на народную культуру и традиции фольклора.

Рассказово-очерковая демократическая проза явилась закономерным явлением в литературном процессе 60-х годов. По мнению М.Е. Салтыкова-Щедрина, шестидесятники не претендовали на создание целостных, художественно-завершенных картин. Они ограничивались «отрывками, очерками, сценками, оставаясь порой на уровне фактов, но они готовили почву для новых литературных форм, более широко охватывающих многообразие окружающей жизни» 11 . В то же время в самой демократической беллетристике уже обозначались целостные картины крестьянской жизни, достигаемые идеей художественной связи очерков, стремлением к эпическим циклам («Степные очерки» А. Левитова, циклы Ф. Решетникова «Добрые люди», «Забытые люди», «Из путевых воспоминаний» и др., просвечивались контуры романа из народной жизни (Ф.М. Решетников), формировалась идейно-художественная концепция народа.

Рассказово-очерковая демократическая проза шестидесятых годов органично влилась в литературный процесс. Сама тенденция изображения народной жизни оказалась весьма перспективной. Традиции шестидесятников развивала отечественная литература последующих периодов: народническая беллетристика, очерки и рассказы Д.Н. Мамина-Сибиряка, В.Г. Короленко, А.М. Горького.