26 Поэтика "высокой комедии" Мольера ("Тартюф", "Дон Жуан").

Ради пополнения репертуара своей труппы Мольер и начинает писать пьесы, в которых:

• синтезирует традиции грубых народных фарсов
• видно влияние итальянской комедии
• все это преломляется сквозь призму его французского ума и рационализма

Мольер — прирожденный комедиограф, все вышедшие из-под его пера пьесы относятся к жанру комедии:

· комедии развлекательные

· комедии положений

· комедии нравов

· комедии-балеты

· “высокие” — то есть классицистические — комедии.

Представлением одной из его ранних комедий при дворе Людовика XIV он покорил одного из самых преданных своих поклонников — короля, и при покровительстве государя Мольер со своей высокопрофессиональной труппой открывает в Париже в 1658 году собственный театр. Пьесы “Смешные жеманницы” (1659 г.), “Урок женам” (1662 г.) принесли ему общенациональную известность и немало врагов, узнававших себя в сатирических образах его комедий. И даже влияние короля не спасло Мольера от запрещения его лучших пьес, создававшихся в шестидесятые годы: дважды запрещался для публичного театра “Тартюф”, снимался с репертуара “Дон Жуан”. Дело в том, что в творчестве Мольера комедия перестала быть жанром, призванным лишь насмешить публику; Мольер впервые принес в комедию идейное содержание, социальную заостренность.

Особенности «высокой комедии» Мольера

Согласно классицистической иерархии жанров, комедия — жанр низкий , потому что изображает действительность в ее обыденном, реальном облике.

У Мольера комедия целиком располагается в пределах реального, чаще всего буржуазного, мира.

У его героев узнаваемые характеры и распространенные в жизни имена; сюжет вращается вокруг семейных, любовных проблем; в основе частной жизни у Мольера лежит собственность, и все-таки в своих лучших комедиях драматург отражает повседневную жизнь с позиций высокого гуманистического идеала , тем самым его комедия приобретает идеальное начало, иными словами, становится очищающей, воспитывающей, классицистической комедией.

Друг Мольера Никола Буало, законодатель классицистической поэтики, в “Поэтическом искусстве” ставит его творчество на высшую ступень, рядом с античными авторами — Менандром и Плавтом — именно благодаря нравственному пафосу мольеровских творений.

Мольер и сам размышлял о своем новаторстве в жанре комедии в двух пьесах, написанных в защиту “Школы жен”, — “Критика «Школы жен»” и “Версальский экспромт” (1663 г.). Устами героя первой пьесы, шевалье Дюранта, Мольер высказывает свое кредо комедиографа:

Я нахожу, что гораздо легче распространяться о высоких чувствах, воевать в стихах с фортуной, обвинять судьбу, проклинать богов, нежели приглядеться поближе к смешным чертам в человеке и показать на сцене пороки общества так, чтобы это было занимательно… Когда вы изображаете обыкновенных людей, тут уж надо писать с натуры. Портреты должны быть похожими, и если в них не узнают людей вашего времени, то цели вы не достигли… Заставить порядочных людей смеяться — дело нелегкое…

Мольер, таким образом, поднимает комедию до уровня трагедии , говорит, что задача комедиографа труднее, чем задача автора трагедий.

Сущностной чертой высокой комедии был элемент трагического , наиболее ярко проявившийся в «Мизантропе», которую иногда называют трагикомедией и даже трагедией.

Комедии Мольера затрагивают широкий круг проблем современной жизни:

• отношения отцов и детей
• воспитание
• брак и семья
• нравственное состояние общества (лицемерие, корыстолюбие, тщеславие и др.)
• сословность, религия, культура, наука (медицина, философия) и т.д.

Мольер выдвигает на первый план не развлекательные, а воспитательные и сатирические задачи. Его комедиям присущи острая, бичующая сатира, непримиримость с социальным злом и, вместе с тем, искрометный здоровый юмор и жизнерадостность.

Особенности персонажей у Мольера

Главная черта мольеровских персонажей - самостоятельность, активность, способность устраивать свое счастье и свою судьбу в борьбе со старым и отжившим. У каждого из них есть собственные убеждения, собственная система взглядов, которые он отстаивает перед своим оппонентом; фигура оппонента обязательна для классицистической комедии, ибо действие в ней развивается в контексте споров и дискуссий.

Другая черта мольеровских персонажей - их неоднозначность. Многие из них обладают не одним, а несколькими качествами (Дон Жуан), или же по ходу действия происходит усложнение или изменение их характеров (Оргон в Тартюфе, Жорж Данден).

Всех отрицательных персонажей объединяет одно - нарушение меры . Мера - главный принцип классицистической эстетики. В комедиях Мольера она тождественна здравому смыслу и естественности (а значит и нравственности). Их носителями нередко оказываются представители народа (служанка в Тартюфе, жена-плебейка Журдена в Мещанине во дворянстве). Показывая несовершенство людей, Мольер реализует главный принцип комедийного жанра - через смех гармонизировать мир и человеческие отношения.

«Тартюф»

Краткая историческая справка

Образцом “высокой комедии” может служить “Тартюф”. Борьба за постановку “ Тартюфа” шла с 1664 по 1669 год; в расчете на разрешение комедии Мольер трижды ее переделывал, но смягчить своих противников не смог. Противниками “Тартюфа” были могущественные люди — члены Общества Святых Даров, своего рода мирского отделения при ордене иезуитов, которое исполняло функции негласной полиции нравов, насаждало церковную мораль и дух аскетизма, лицемерно провозглашая, что борется с еретиками, врагами церкви и монархии. Поэтому, хотя королю понравилась пьеса, впервые представленная на придворном празднестве в 1664 году, пойти против церковников, убеждавших его, что пьеса нападает не на ханжество, а на религиозность вообще, Людовик до поры до времени не мог. Только когда король временно рассорился с иезуитами и в его религиозной политике наступила полоса относительной терпимости, “Тартюф” был наконец поставлен в его нынешней, третьей по счету, редакции. Эта комедия тяжелей всего далась Мольеру и принесла ему наибольший прижизненный успех.

«Тартюф» - первая комедия Мольера, в которой обнаруживаются определенные черты реализма. В целом она, как и ранние его пьесы, подчиняется ключевым правилам и композиционным приемам классического произведения; однако, часто Мольер от них отходит (так в «Тартюфе» не вполне соблюдено правило единства времени - в сюжет включена предыстория о знакомстве Оргона и святоши).

О чем там вообще речь

“Тартюф” на одном из диалектов южной Франции значит “мошенник”, “обманщик”. Так, уже названием пьесы Мольер определяет характер главного героя, который ходит в светском платье и представляет собой очень узнаваемый портрет члена “кабалы святош”. Тартюф, прикинувшись праведником, проникает в дом богатого буржуа Оргона и полностью подчиняет себе хозяина, переписывающего на Тартюфа свое имущество. Всем домочадцам Оргона очевидна натура Тартюфа — лицемеру удается провести только хозяина и его мать, госпожу Пернель. Оргон порывает со всеми, кто решается сказать ему правду о Тартюфе, и даже изгоняет из дома своего сына. Чтобы доказать свою преданность Тартюфу, он решает породниться с ним, отдать ему в жены свою дочь Мариану. Чтобы предотвратить этот брак, мачеха Марианы, вторая жена Оргона, Эльмира, за которой давно исподтишка ухаживает Тартюф, берется разоблачить его перед мужем, и в фарсовой сцене, когда Оргон прячется под столом, Эльмира провоцирует Тартюфа на нескромные предложения, заставляющие удостовериться в его бесстыдстве и предательстве. Но, изгнав его из дома, Оргон ставит под удар собственное благополучие — Тартюф заявляет права на свою собственность, к Оргону является судебный пристав с ордером о выселении, к тому же Тартюф шантажирует Оргона неосторожно доверенной ему чужой тайной, и только вмешательство мудрого короля, отдающего приказ арестовать известного плута, на чьем счету целый список “бессовестных деяний”, спасает дом Оргона от краха и обеспечивает комедии счастливую развязку.

Особенности характеров

Характеры в классицистической комедии выражают, как правило, одну характерную черту.

• Тартюф у Мольера воплощает универсальный человеческий порок лицемерия , прикрывающегося религиозным ханжеством, и в этом смысле характер его обозначен ясно с самого начала, не развивается на протяжении действия, а только глубже раскрывается с каждой сценой, в которой участвует Тартюф. Ношение маски - свойство души Тартюфа. Лицемерие не является его единственным пороком, но оно выводится на первый план, а другие отрицательные черты это свойство усиливают и подчеркивают. Мольеру удалось синтезировать самый настоящий, сильно сгущенный почти до абсолюта концентрат лицемерия. В реальности это было бы невозможно. Злободневные черты в образе, связанные с обличением деятельности Общества Святых Даров, давно отошли на второй план, но их важно отметить с точки зрения поэтики классицизма. Неожиданным оказывается распределение текста по актам : полностью отсутствуя на сцене в I и II актах, Тартюф доминирует только в III акте, его роль заметно сокращается в IV акте и почти исчезает в V акте. Однако образ Тартюфа при этом не теряет своей мощи. Он раскрывается через идеи персонажа, его поступки, восприятие других персонажей, изображение катастрофических последствий лицемерия.
• Также однолинейны многие другие персонажи комедии: привычные амплуа юных влюбленных представляют образы Марианы и ее жениха Валера , бойкой служанки — образ Дорины ; резонер , то есть персонаж, который “проговаривает” для зрителя моральный урок происходящего, — брат Эльмиры, Клеант .
• Однако в каждой пьесе Мольера есть роль, которую он исполнял сам , и характер этого персонажа всегда самый жизненный, драматичный, самый неоднозначный в пьесе. В “Тартюфе” Мольер играл Оргона.

Оргон — в практическом плане взрослый человек, преуспевающий в делах, отец семейства — одновременно воплощает духовную несамодостаточность , как правило, свойственную детям. Это тип личности, нуждающийся в руководителе. Кто бы ни оказался этим руководителем, люди, подобные Оргону, проникаются к нему беспредельной благодарностью и больше доверяют своему идолу, чем самым близким. Оргону не хватает собственного внутреннего содержания, которое он пытается компенсировать верой в благость и непогрешимость Тартюфа. Оргон в плане духовном несамостоятелен, он не знает самого себя, легко поддается внушению и становится жертвой самоослепления. Без доверчивых оргонов не бывает обманщиков-тартюфов . В Оргоне Мольер создает особый тип комического характера, которому свойственна правда его личных чувств при их объективной ложности, и его муки воспринимаются зрителем как выражение нравственного возмездия, торжества положительного начала.

Форма и композиция

По форме “Тартюф” строго выдерживает классицистическое правило трех единств: действие занимает один день и целиком разворачивается в доме Оргона, единственное отступление от единства действия — линия любовных недоразумений между Валером и Марианой. Комедия написана, как всегда у Мольера, простым, ясным и естественным языком.

Композиция комедии очень своеобразна и неожиданна: главный герой Тартюф появляется только в III акте . Два первых акта — это спор о Тартюфе. Глава семейства, куда втерся Тартюф, Оргон и его мать госпожа Пернель считают Тартюфа святым человеком, их доверие к лицемеру безгранично. Религиозным энтузиазм, который в них вызвал Тартюф, делает их слепыми и смешными. На другом полюсе — сын Оргона Дамис, дочь Мари со своим возлюбленным Валером, жена Оргона Эльмира, другие герои. Среди всех этих персонажей, ненавидящих Тартюфа, особенно выделяется служанка Дорина. У Мольера во многих комедиях люди из народа умнее, талантливее, находчивее, энергии нее своих господ. Для Оргона Тартюф — верх всяких совершенств, для Дорины — это «нищий, что сюда явился худ и бос» , а теперь «мнит себя владыкой».

III и IV акты построены очень сходно: наконец появившийся Тартюф дважды попадается в «мышеловку», его сущность становится очевидной. Этот святоша решил соблазнить жену Оргона Эльмиру и действует совершенно беззастенчиво.

В первый раз его откровенные признания Эльмире слышит сын Оргона Дамис. Но его разоблачениям Оргон не верит, он не только не выгоняет Тартюфа, но, напротив, дарит ему свой дом. Потребовалось по вторить всю эту сцену специально для Оргона, чтобы он прозрел. Для разоблачения лицемера Мольер прибегает к традиционной фарсовой сцене “муж под столом”, когда Оргон своими глазами видит ухаживания Тартюфа за Эльмирой и своими ушами слышит его слова. Теперь Оргон понял истину. Но неожиданно ему возражаем госпожа Пернель, которая не может поверить в преступность Тартюфа. Как ни гневается на нее Оргон, ее ничто не может убедить, пока Тартюф не изгоняет всю семью из принадлежащего теперь ему дома и не приводит офицера, чтобы арестовать Оргона как изменника королю (Оргон доверил Тартюфу секретные документы участников Фронды). Так Мольер подчеркивает особую опасность лицемерия: трудно поверить в низость и безнравственность лицемера, пока непосредственно не столкнешься с его преступной деятельностью, не увидишь его лица без благочестивой маски.

V акт, в котором Тартюф, сбросил маску, угрожает Оргону и его семье самыми большими бедами, приобретает трагические черты, комедия перерастает в трагикомедию. Основа трагикомического в «Тартюфе» — прозрение Оргона. До тех пор пока он слепо верил Тартюфу, он вызывал только смех и осуждение. Но вот наконец Оргон понял свою ошибку, раскаялся в ней. И теперь он начинает вызывать жалость и сострадание как человек, ставший жертвой негодяя. Драматичность ситуации усиливается тем, что вместе с Оргоном на улице оказалась вся семья. И особенно драматично то, что спасения ждать неоткуда: никто из героев произведения не может побороть Тартюфа.

Но Мольер, повинуясь законам жанра, заканчивает комедию счастливой развязкой: оказывается, офицер, которого привел Тартюф, чтобы арестовать Оргона, имеет королевский приказ арестовать самого Тартюфа. Король давно следил за этим мошенником, и, как только деятельность Тартюфа стала опасной, был немедленно послан указ о его аресте. Однако завершение «Тартюфа» представляет собой мнимо счастливую развязку. Тартюф — не конкретный человек, а обобщенный образ, литературный тип, за ним стоят тысячи лицемеров. Король же, напротив, не тип, а единственный человек в государстве. Невозможно представить, чтобы Он мог знать обо всех Тартюфах. Таким образом, трагикомический оттенок произведения не снимается его благополучной концовкой.

Комедии «Дон Жуан» и «Мизантроп»

В период, когда “Тартюф” находился под запретом, Мольер создал в жанре «высокой комедии» ещё два шедевра: в 1665 г. был поставлен “Дон Жуан”, а в 1666 г. — “Мизантроп».

«Дон Жуан»

Сюжет комедии был заимствован из итальянского сценария, созданного по мотивам комедии Тирсо де Молина «Севильский озорник». Спектакль итальянцев шел в течение всего сезона и не вызвал никаких особых нареканий. Постановка же Мольера сразу подняла волну нападок и ругани. Борьба между церковью и поэтом принимала очень острый характер.

Образ Дон Жуана

В образе Дон-Жуана Мольер клеймил ненавистный ему тип распутного и циничного аристократа, человека, не только безнаказанно свершающего свои злодеяния, но и бравирующего тем, что он в силу знатности своего происхождения имеет право не считаться с законами морали, обязательными только для людей простого звания. Такие взгляды царили при дворе, где верность и супружеская честь рассматривались как мещанский предрассудок и где подобный тон задавал сам король, менявший своих постоянных и временных фавориток с легкостью, мольеровского героя.

Но то, что аристократам казалось безобидной сменой удовольствий, своеобразным украшением праздного существования, Мольер увидел с человеческой и драматической стороны. Стоя на позициях гуманизма и гражданственности, драматург показал в образе Дон-Жуана не только легкомысленного покорителя женских сердец, но и циничного и жестокого наследника феодальных прав, безжалостно, во имя минутной прихоти губящего жизнь и честь молодых доверившихся ему женщин. Надругательство над человеком, попрание достоинства женщин, глумление над их чистыми и доверчивыми душами — все это было показано в комедии как результат ничем не обуздываемых в обществе порочных страстей аристократа.

Предвосхищая едкие выпады Фигаро, слуга Дон-Жуана, Сганарель, говорит своему господину: «...может, вы думаете, что если вы знатного рода, что если у вас белокурый, искусно завитый парик, шляпа с перьями, платье, шитое золотом, да ленты огненного цвета, может, вы думаете, что вы от этого умней, что все вам позволено и никто не сможет вам правду сказать? Узнайте же от меня, от своего слуги, что рано или поздно... дурная жизнь приведет к дурной смерти...» В этих словах ясно слышны ноты социального протеста.

Но, давая своему герою столь определенную характеристику, Мольер не лишает его тех личных, субъективных качеств, пользуясь которыми Дон-Жуан вводил в обман всех, кому приходилось иметь с ним дело, и особенно женщин. Оставаясь человеком бессердечным, он был подвластен пылким, мгновенным страстям, обладал находчивостью и остроумием и даже своеобразным обаянием.

Похождения Дон-Жуана, какими бы искренними порывами сердца они ни оправдывались, приносили окружающим людям величайшее зло. Слушая лишь голос своих страстей, Дон-Жуан полностью заглушал свою совесть; он цинично гнал от себя опостылевших ему любовниц и нагло рекомендовал своему престарелому родителю поскорее отправляться на тот свет, а не докучать ему нудными нотациями. Мольер отлично видел, что чувственные побуждения, не сдерживаемые уздой общественной морали, приносят обществу величайший вред.

Глубина характеристики Дон-Жуана заключалась в том, что в образе современного аристократа, охваченного неуемной жаждой наслаждений, Мольер показывал те крайние пределы, до которых дошло жизнелюбие ренессансного героя. Некогда прогрессивные стремления, направленные против аскетического умерщвления плоти, в новых исторических условиях, не сдерживаемые уже никакими преградами общественной морали и гуманистических идеалов, перерождались в хищнический индивидуализм, в открытое и циничное проявление эгоистической чувственности. Но при этом Мольер наделял своего героя смелыми вольнодумными идеями, которые объективно способствовали разрушению религиозных взглядов и распространению в обществе материалистических воззрений на мир.

В беседе со Сганарелем Дон-Жуан сознается, что не верит ни в рай, ни в ад, пи в горение, ни в загробную жизнь, а когда озадаченный слуга спрашивает у него: «Во что же вы верите?» — то Дон Жуан спокойно отвечает: «Я верю, Сганарель, что дважды два — четыре, а дважды четыре — восемь».

В этой арифметике, помимо циничного признания выгоды высшей моральной истиной, была и своя мудрость. Вольнодумец Дон-Жуан верил не во всепоглощающую идею, не в святой дух, а только в реальность человеческого бытия , ограниченного земным существованием.

Образ Сганареля

Противопоставляя Дон-Жуану его слугу Сганареля, Мольер намечал те пути, которые позже приведут к смелым обличениям Фигаро. Столкновение между Дон-Жуаном и Сганарелем обнаруживало конфликт между аристократическим своеволием и буржуазным здравомыслием , но Мольер не ограничивался внешним противопоставлением этих двух общественных типов, критикой аристократии. Он раскрывал также противоречия, таящиеся и в буржуазном морализировании. Социальное сознание буржуазии было развито уже достаточно, чтобы можно было увидеть порочную эгоистическую сторону чувственности Ренессанса, но «третье сословие» еще не вступило в свой героический период, и его идеалы не стали еще казаться столь абсолютными, какими они покажутся просветителям. Поэтому Мольер имел возможность показать не только сильную, но и слабую сторону мировоззрения и характера Сганареля, показать мещанскую ограниченность этого типa.

Когда Сганарель порицая Дон-Жуана, говорит, что тот «не верит ни в небо, ни в святых, ни в бога, ни в черта», что он «живет, как гнусный скот, как эпикурейская свинья, как настоящий Сарданапал, нежелающий слушать христианские поучения и считающий вздором все то, во что верим мы», то в этой филиппике ясно слышна ирония Мольера по поводу ограниченности добродетельного Сганареля. В ответ на философскую арифметику Дон-Жуана Сганарель развивает доказательство существования бога из факта разумности мироздания. Демонстрируя на самом себе совершенство божественных творений, Сганарель до такой степени увлекается жестикуляцией, поворотами, скачками и прыжками, что в конце концов валится с ног и дает повод безбожнику сказать: «Вот твое рассуждение и разбило себе нос». И в этой сцене Мольер стоит явно за спиной Дон-Жуана. Восхваляя разумность мироздания, Сганарель доказал лишь одно — собственную глупость. Сганарель выступает с благородными речами, но на деле он до наивности простодушен и откровенно труслив. И, конечно, отцы церкви были правы, когда негодовали на Мольера за то, что он выставил этого комического слугу единственным защитником христианства. Но автор «Тартюфа» знал, что религиозная мораль была так эластична, что могла проповедоваться любым человеком, так как требовала не чистой совести, а лишь правоверных речей. Личные добродетели не имели тут никакого значения : человек может совершать самые дурные поступки, и его никто не будет считать грешником, если он прикроет свою порочную физиономию тонкой маской показной набожности.

«Тартюф» был запрещен, но страстное желание обличать лицемерие жгло сердце поэта. Он не мог сдерживать свой гнев против иезуитов и ханжей и заставил Дон-Жуана, этого откровенного грешника, с сарказмом говорить о лицемерных пройдохах: «Пусть козни их известны, пусть все знают, кто они такие, все равно они не лишаются доверия: стоит им разок-другой склонить голову, сокрушенно вздохнуть или закатить глаза — и вот уже все улажено...» И здесь в словах Дон-Жуана слышен голос Мольера . Дон-Жуан решает на себе испробовать магическую силу лицемерия. «Под эту благодатную сень я и хочу укрыться, чтобы действовать в полной безмятежности, - говорит он.— От моих милых привычек я не откажусь, но я буду таиться от света и развлекаться втихомолку. А если меня и накроют, я палец о палец не ударю; вся шайка вступится за меня и защитит от кого бы то ни было. Словом, это лучший способ делать безнаказанно все, что хочешь».

И в самом деле, лицемерие прекрасно защищает от нападок. Дон-Жуана обвиняют в клятвопреступлении, а он, смиренно сложив руки и закатив глаза к небу, бормочет: «Так хочет небо», «Такова воля неба», «Я повинуюсь голосу неба» и т. д. Но Дон-Жуан не таков, чтобы долго играть трусливую роль лицемерного праведника. Наглое сознание своей безнаказанности позволяло ему действовать и без маски . Если в жизни против Дон-Жуана не было управы, то на сцепе Мольер мог поднять свой гневный голос против преступного аристократа, и финал комедии — гром и молния, которые поражали Дон-Жуана, были не традиционным сценическим эффектом, а образным выражением возмездия, воплощенным в сценическую форму, предвестием грозной кары, которая падет на головы аристократов.

“Мизантроп” — наименее весёлая пьеса Мольера и, вероятно, лучший образец высокой комедии.

Действие комедии начинается со спора между Альцестом и его другом Филинтом. Филинт проповедует удобную для жизни соглашательскую философию. Зачем ополчаться против жизненного уклада, когда все равно его не изменишь? Куда разумнее приноравливаться к общественному мнению и потакать светским вкусам. Но Альцесту такая кривизна души ненавистна. Он говорит Филинту:

Но раз вам по душе пороки наших дней,

Вы, черт меня возьми, не из моих людей.

Альцест страстно ненавидит окружающих его людей ; но ненависть эта касается не самого существа человеческой природы, а тех извращений, которые приносит с собой фальшивое общественное устройство. Предвосхищая идеи просветителей, Мольер в образе своего Мизантропа изображает столкновение «естественного человека» с людьми «искусственными», испорченными дурными законами . Альцест с отвращением покидает гнусный мир с его жестокими и лживыми обитателями.

С этим ненавистным ему обществом Альцеста связывает только страстная любовь к Селимене. Юная Селимена — умная и решительная девушка, но сознание и чувства ее полностью подчинены нравам высшего света, и поэтому она пуста и бессердечна. После того как великосветские поклонники Селимены, обиженные ее злословием, покидают ее, она соглашается стать женой Альцеста. Альцест бесконечно счастлив, но он ставит своей будущей подруге условие: они должны навсегда покинуть свет и жить в уединении среди природы. Селимена отказывается от подобного сумасбродства, а Альцест возвращает ей слово.

Альцест не представляет себе счастья в том мире, где нужно жить по волчьим законам,— его идейная убежденность одерживает победу над безумной страстью . Но Альцест уходит от общества не опустошенным и не побежденным. Ведь недаром он, высмеивая напыщенные стихи маркиза, противопоставлял им очаровательную народную песню, веселую и искреннюю. Восхваляя сельскую музу, Мизантроп проявлял себя человеком, глубоко любящим и понимающим свой народ. Но Альцест, как и все его современники, не знал еще путей, которые ведут протестующего одиночку в лагерь народного возмущения. Не знал этих путей и сам Мольер, так как они еще не были проложены историей.

Альцест с начала до конца комедии остается протестантом , но Мольер не может найти для своего героя большой жизненной темы. Процесс, который ведет Альцест со своим противником, в действие пьесы не включен, он является как бы символом царящей в мире несправедливости. Альцесту приходится ограничивать свою борьбу только критикой жеманных стихов да укорами ветреной Селимене. Мольер еще не мог построить пьесу со значительным социальным конфликтом, потому что такой конфликт пока не был подготовлен действительностью; и все же в жизни все яснее раздавались голоса протеста, и Мольер их не только услышал, но еще прибавил к ним свой громкий и отчетливый голос.

Оценивая комедию как жанр, Мольер заявляет, что она не только равноправна с трагедией, но даже выше ее, ибо «заставляет смеяться честных людей» и тем самым «способствует искоренению пороков». Задача комедии - быть зеркалом общества, изображать недостатки людей своего времени. Критерием художественности комедии служит правда действительности. Комедии Мольера можно разделить на два типа, отличные по художественной структуре, характеру комизма, по интриге и содержанию в целом. К первой группе относятся комедии бытовые, с фарсовым сюжетом, одноактные или трехактные, написанные прозой. Их комизм - это комизм положений («Смешные жеманницы», 1659 рогоносец», 1660; «Брак «Лекарь поневоле»). Другая группа - это «высокие комедии». Комизм «высокой комедии» - это комизм характера, комизм интеллектуальный («Тартюф», «Дон Жуан», «Мизантроп», «Ученые женщины» и др.). Высокая комедия, отвечает классицистическим правилам: пятиактная структура, стихотворная форма, единство времени, места и действия. Он первый удачно совместил традиции средневекового фарса и итальянских комедийных традиций. Появились персонажи умные, с ярким характером ("Школа жён", "Тартюф", "Дон Жуан", "Мизантроп", "Скупой", "Учёные женщины"). "Учёные женщины" (или "Учёные Барыни") до сих пор считается образцом классицистического комедийного жанра. Для современников автора это было дикостью - открыто показывать ум, хитрость и коварство женщины.

«Дон Жуан».

«Дон Жуан, или Каменный гость» (1665) был написан чрезвычайно быстро, чтобы поправить дела театра после запрещения «Тартюфа». Мольер обратился к необычайно популярной теме, впервые разработанной в Испании, - о развратнике, не знающем никаких преград в своем стремлении к удовольствиям. Впервые о Доне Жуане написал Тирсо де Молина, использовав народные источники, севильские хроники о доне Хуане Тенорио, распутнике, похитившем дочь командора Гонсало де Ульоа, убившем его и осквернившем его надгробное изображение. Мольер совершенно оригинально обработал эту известную тему, отказавшись от религиозно-нравственной трактовки образа главного героя. Его Дон Жуан - обычный светский человек, а события, с ним происходящие, обусловлены и свойствами его натуры, и бытовыми традициями, и социальными отношениями. Дон Жуан Мольера, которого с самого начала пьесы его слуга Сганарель определяет как «величайшего из всех злодеев, каких когда-либо носила земля, чудовище, собаку, дьявола, турка, еретика» (I, 1), - это молодой смельчак, повеса, который не видит никаких преград для проявления своей порочной личности: он живет по принципу «все позволено». Создавая своего Дон Жуана, Мольер обличал не распутство вообще, а безнравственность, присущую французскому аристократу XVII в.; Мольер хорошо знал эту породу людей и потому обрисовал своего героя очень достоверно.

Как все светские щеголи его времени, Дон Жуан живет в долг, занимая деньги у презираемой им «черной кости» - у буржуа Диманша, которого ему удается обворожить своей любезностью, а потом выпроводить за дверь, так и не уплатив долга. Дон Жуан освободил себя от всякой нравственной ответственности. Он соблазняет женщин, губит чужие семьи, цинично норовит развратить всякого, с кем имеет дело: простодушных крестьянских девушек, на каждой из которых обещает жениться, нищего, которому предлагает золотой за богохульство, Сганареля, которому подает наглядный пример обращения с кредитором Диманшем.. Отец Дон Жуана дон Луис пытается образумить сына.

Изящество, остроумие, храбрость, красота - это тоже черты Дон Жуана, который умеет очаровывать не только женщин. Сганарель, фигура многозначная (он и простоват, и проницательно умен), осуждает своего господина, хотя часто и любуется им. Дон Жуан умен, он широко мыслит; он универсальный скептик, смеющийся над всем - и над любовью, и над медициной, и над религией. Дон Жуан - философ, вольнодумец.

Главное для Дон Жуана, убежденного женолюба, - стремление к наслаждению. Не желая задумываться о злоключениях, которые его ожидают, он признается: «Я не могу любить один раз, меня очаровывает всякий новый предмет... Одной из привлекательных черт Дон Жуана на протяжении большей части пьесы остается его искренность. Он не ханжа, не старается изобразить себя лучше, чем он есть, да и вообще мало дорожит чужим мнением. В сцене с нищим (III, 2), вволю поглумившись над ним, он все же дает ему золотой «не Христа ради, а из человеколюбия». Однако в пятом акте с ним происходит разительная перемена: Дон Жуан становится лицемером. Видавший виды Сганарель с ужасом восклицает: «Что за человек, ну и человек!» Притворство, маска благочестия, которую надевает Дон Жуан, - не более как выгодная тактика; она позволяет ему выпутаться из, казалось бы, безвыходных ситуаций; помириться с отцом, от которого он материально зависит, благополучно избежать дуэли с братом покинутой им Эльвиры. Как и многие в его общественном кругу, он лишь принял вид порядочного человека. По его собственным словам, лицемерие стало «модным привилегированным пороком», прикрывающим любые грехи, а модные пороки расцениваются как добродетели. Продолжая тему, поднятую в «Тартюфе», Мольер показывает всеобщий характер лицемерия, распространенного в разных сословиях и официально поощряемого. Причастна к нему и французская аристократия.

Создавая «Дон Жуана», Мольер следовал не только старинному испанскому сюжету, но и приемам построения испанской комедии с ее чередованием трагических и комических сцен, отказом от единства времени и места, нарушением единства языкового стиля (речь персонажей здесь индивидуализирована более, чем в какой-либо другой пьесе Мольера). Более сложной оказывается и структура характера главного героя. И все же, несмотря на эти частичные отступления от строгих канонов поэтики классицизма, «Дон Жуан» остается в целом классицистской комедией, главное назначение которой - борьба с человеческими пороками, постановка нравственных и социальных проблем, изображение обобщенных, типизированных характеров.

Шлякова Оксана Васильевна
Должность: учитель русского языка и литературы
Учебное заведение: МБОУ ОСОШ № 1
Населённый пункт: пос. Орловский, Ростовская область
Наименование материала: методическая разработка
Тема: Урок литературы в 9 классе "Ж.Б. Мольер "Тартюф". Мастерство и новаторство Мольера. Злободневность и актуальность комедии."
Дата публикации: 20.02.2016
Раздел: среднее образование

Конспект урока литературы (9 класс)

Тема урока
:
Ж.Б. Мольер «Тартюф». Мастерство и новаторство Мольера. Злободневность и

актуальность комедии.

Цель урока
: создание образно-эмоциональной педагогической ситуации на уроке литературы для реализации следующих целей: образовательной – познакомить с содержанием комедии Ж-Б. Мольера «Тартюф», определить, в чём заключается мастерство Мольера-комедиографа, каких традиций классицизма придерживается автор, а также в чём состоит его новаторство. воспитательной – создать условия для саморазвития и самореализации учеников в процессе в сотрудничества в группах, прививать желание приобщаться к мировой культуре, довести до сознания мысль о том, что культура не существует без традиций. развивающей – развивать умения анализировать литературное произведения, самостоятельно формулировать и аргументированно излагать свою точку зрения.
Тип урока
: урок изучения нового материала
Оборудование
: тексты комедии Ж.Б.Мольера «Тартюф», мультимедийная установка для демонстрации слайдов по теме урока и ученических презентаций, иллюстрации к произведению.
Содержание урока
I.
Организационный, мотивационный этапы
:
1.Приветствие.

2.Создание образно-эмоциональной педагогической ситуации
(в течение всего урока). На доске демонстрируются слайды с изображением сцен из театральных постановок, сопровождаемые классической музыкой.
3.Слово учителя
Франция…Середина 17 века… На театральных подмостках с ошеломляющим успехом идут пьесы Жана Батиста Мольера. Его комедии настолько популярны, что сам король Франции, Людовик XIV, приглашает театр Мольера показать своё искусство при дворе и становится преданным поклонником творчества этого талантливого драматурга. Мольер – уникальный гений в истории мировой культуры. Он был человеком театра в полном смысле слова. Мольер был создателем и директором лучшей актёрской труппы своей эпохи, её ведущим актёром и одним из лучших комических актёров во всей истории театра, режиссером, новатором и реформатором театра. Однако сегодня он воспринимается прежде всего как талантливейший драматург.
4.Целеполагание
Сегодня на уроке мы постараемся выяснить, в чём же заключается мастерство и новаторство Мольера-драматурга на примере его знаменитой комедии «Тартюф» и поразмышляем, можно ли считать его комедию актуальной и злободневной сегодня. Запишите в тетрадях тему урока «Ж.Б. Мольер «Тартюф». Мастерство и новаторство Мольера. Злободневность и актуальность комедии.»
II.Работа над новым материалом.

1.Презентация индивидуального ученического проекта «Творчество Ж.Б.Мольера»
Я думаю вам будет интересно прежде всего узнать некоторые факты из биографии и творчества Жана Батиста Мольера. Об этом нам расскажет Таня Звонарёва, которая, получив индивидуальное задание, подготовила презентацию. Демонстрация слайдов, сопровождаемая рассказом ученицы. Обучающиеся фиксируют в тетрадях основные этапы творчества драматурга.
- Спасибо, Татьяна. Твоя работа заслуживает оценки «отлично».Я лишь хотела бы кое-что дополнить:
2. Слово учителя
. Мольер – сценический псевдоним Жана Батиста Поклена, сына богатого парижского буржуа, получившего превосходное классическое образование. Им рано овладела страсть к театру, свою первую труппу он организовал в 21 год. Это был 4-ый театр в Париже, однако вскоре разорившийся. Мольер на долгих 12 лет покидает Париж ради жизни бродячего актёра. Ради пополнения репертуара своей труппы Мольер и начинает писать пьесы. Мольер – прирождённый комедиограф, все, вышедшие из-под его пера пьесы, относятся к жанру комедии: комедии развлекательные, комедии положений, комедии нравов, комедии-балеты, «высокие» - классицистические комедии. Образцом «высокой» комедии может служить «Тартюф, или Обманщик», которую вы прочитали к сегодняшнему уроку.Эта комедия тяжелей всего далась Мольеру и в то же время принесла ему наибольший прижизненный успех.
3.Работа над произведением

а)
- Давайте вспомним
содержание комедии
. Кратко передайте
сюжет…
- Конечно же, во время чтения комедии вы. Каждый по-своему, представляли себе её героев, сцены из пьесы.
б)
Попробуйте сейчас подобрать из текста
слова, подходящие к данным сценам.

Словарная работа
- Какие
пороки
высмеивает автор? (лицемерие и ханжество)
Лицемерие
– поведение, прикрывающее неискренность, злонамеренность притворным чистосердечием, добродетелью.
Ханжество
– поведение, свойственное ханжам. Ханжа – лицемер, прикрывающийся добродетельностью и набожностью.
г) -
А вот как об этой комедии
отзывались великие люди
: А.С.Пушкин: «Бессмертный «Тартюф» - плод самого сильного напряжения комического гения… Высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров – и что нередко, она близко подходит к трагедии». В.Г. Белинский: «…Творец «Тартюфа» не может быть забыт! Прибавьте к этому поэтическое богатство разговорного языка …, вспомните, что многие выражения и стихи из комедии обратились в пословицы, - и вы поймёте признательный энтузиазм французов к Мольеру!..» - Согласны ли вы с этими высказываниями? - Давайте постараемся доказать их справедливость, работая в группах. Сейчас мы обсудим, какие вопросы будет рассматривать каждая из групп, а вы потом выберете ту группу, работа в которой, на ваш взгляд, будет для вас интересной. Обратите внимание, А.С.Пушкин называет комедию «высокой» и даже сравнивает её с трагедией. Нет ли в этом высказывании противоречия?
д) Подготовительный этап: актуализация знаний, необходимых для ответов.
Давайте порассуждаем. Итак, комедия написана в середине 17 в. Какое литературное направление в это время господствует в Европе? (классицизм) Вспомните основные черты этого художественного метода…
Классицизм
– литературное направление, основное свойство которого – следование определённой системе правил, обязательной для каждого автора; обращение к античности, как к классическому и идеальному образцу. Основные черты классицизма 1.Культ разума; произведение призвано наставлять зрителя или читателя. 2.Строгая иерархия жанров. Высокие Низкие трагедия Изображается общественная жизнь, исторические события; действуют герои, полководцы, монархи комедия Изображается повседневная жизнь обычных людей ода басня эпопея сатира 3. Человеческие характеры обрисовываются прямолинейно, подчёркивается лишь одна черта характера, положительные и отрицательные герои противопоставляются. 4.В произведении присутствует герой-резонёр, персонаж, который проговаривает моральный урок для зрителя, устами резонёра говорит сам автор.. 5.Классицистическое правило трёх единств: единство времени, места и действия. Пьеса обычно имеет 5 действий. - Итак,
задание первой группе: «Рассмотрите комедию «Тартюф» с точки зрения соответствия

или несоответствия этим правилам классицизма»
(вопросы высвечиваются на доске)
- А.С.Пушкин, употребляя слова
«высокая комедия», скорее всего, имел в виду новаторство

Мольера в жанре комедии.

-Что такое новаторство в литературе
? (продолжение традиции, выход за её рамки). - Задание, не из лёгких
, второй группе: «Почему А.С.Пушкин называет пьесу «Тартюф»

«высокой комедией»? В чём состояло новаторство Мольера-комедиографа?».
Ответ на этот вопрос вы можете искать в предисловии, которое написал Мольер к своей комедии. - И наконец,
задание третьей группе: «Найдите в тексте комедии «Тартюф» выражения,

которые можно считать афоризмами»
-Что такое «афоризм»? (краткое выразительное изречение)
е) Работа в группах. 3-я группа – у компьютера
. Ответы на вопросы-задания…
1 группа. «Рассмотрите комедию «Тартюф» с точки зрения соответствия или несоответствия

этим правилам классицизма»
Комедия «Тартюф»соответствует правилам классицизма, т.к.: Комедия- это низкий жанр, который содержит в себе разговорную речь. Так, например, в этой комедии часто встречается простонародная лексика: «Дурак», « не семья, а сумасшедший дом». «Тартюф» состоит из пяти актов, все действия совершаются за одни сутки в одном месте, в доме Оргона - все это характерная черта классицизма. Тема комедии – жизнь простых людей, а не героев и царей. Герой «Тартюфа» - буржуа Оргон и его семья. Цель комедии высмеять недостатки, которые мешают человеку быть идеальным. В этой комедии осмеяны такие пороки, как ханжество и лицемерие. Характеры не сложны, в Тартюфе подчеркнута одна черта – лицемерие. Клеант называет Тартюфа «скользкой змеей», из любой ситуации он выходит «сухим из воды», принимая вид святоши и разглагольствуя о воле Божьей. Его лицемерие – источник наживы. Благодаря фальшивым проповедям он подчинил своей воле добродушного и доверчивого Оргона. В каком бы положении ни оказался Тартюф, он ведет себя только как лицемер. Признаваясь в любви Эльмире, он не прочь женится на Марианне; молится в церкви Богу, привлекая к себе всеобщее внимание: То излетали вдруг из уст его стенанья, То руки к небесам он воздымал в слезах, А то подолгу низ лежал, лобзая прах. И разве это истиное смиренье, если «небу приносил потом он покаянье, что раздавал ее без чувства состраданья». В герое подчеркнуто только одно качество – это тоже черта классицизма. Комедия Мольера «Тартюф» типичное классицистическое произведение.
2 группа. «Почему А.С.Пушкин называет пьесу «Тартюф» «высокой комедией»? В чём

состояло новаторство Мольера-комедиографа?»
А.С.Пушкин называет комедию Мольера «высокой», т.к.обличая обманщика Тартюфа, понятно, что автор обличает лицемерие и ханжество не одного человека, а социальные пороки, пороки, поразившие общество. Недаром в комедии Тартюф совсем не одинок: лицемерны и его слуга Лоран, и судебный пристав Лояль, и старуха – мать Оргона, госпожа Пернель. Все они прикрывают свои поступки благочестивыми речами и неусыпно следят за поведением других. И даже становится немного грустно, когда понимаешь, как много таких людей может быть вокруг. Дополнение учителя к ответу 2-ой группы: - Действительно, Мольер соблюдает законы классицизма, как доказала 1-я группа, но, как вы знаете, к великим произведениям схемы не применимы. Драматург, соблюдая традиции классицизма, выводит комедию(низкий жанр) на другой уровень. Ребята очень тонко подметили, что комедия вызывает не только смех, но и грустные чувства. В этом и заключается новаторство Мольера – в его творчестве комедия перестала быть жанром, призванным насмешить публику, он привнёс в комедию идейное содержание и социальную заострённость.
Сам Мольер, размышляя о своём новаторстве в жанре комедии, писал:(высветить на доске): «Я нахожу, что гораздо легче распространяться о высоких чувствах, воевать в стихах с фортуной, обвинять судьбу, проклинать богов, нежели приглядеться поближе к смешным чертам в человеке и показать на сцене пороки общества так, чтобы это было занимательно… Когда вы изображаете обыкновенных людей, тут уж надо писать с натуры. Портреты должны быть похожими, и если в них не узнают людей вашего времени, то цели вы не достигли… Заставить порядочных людей смеяться – дело нелёгкое…» Мольер, таким образом поднимает комедию до уровня трагедии, говорит, что задача комедиографа труднее, чем задача автора трагедий.
3 группа «Найдите в тексте комедии «Тартюф» выражения, которые можно считать

афоризмами»

Ж) Эвристические вопросы
- Вы уже знаете, что Мольер был замечательным актёром, в каждой его пьесе была роль, которую он исполнял сам, и характер этого персонажа всегда самый неоднозначный в пьесе. В этом тоже новаторство Мольера.
- Как вы думаете, кого играл он в комедии «Тартюф»?
(В «Тартюфе» он играл Оргона)
-Почему?
(Именно этот образ не столько комичен, сколько трагичен. Ведь Тартюф смог полностью подчинить себе волю хозяина дома, Оргона, взрослого, преуспевающего в делах, человека, отца семейства, который готов порвать со всеми, кто решается сказать ему правду о Тартюфе, даже изгоняет из дома своего сына.)
- Почему Оргон позволил себя так обмануть?
(Он уверовал в набожность и «святость» Тартюфа, видит в нём своего духовного наставника, потому что Тартюф – тонкий психолог, он предупреждает попытки родственников Оргона разоблачить его. Причина – в косности сознания Оргона, воспитанного в подчинении авторитетам. Оргон в плане духовном, несамодостаточность. Ему не хватает собственного внутреннего содержания, которое он пытается компенсировать верой в благость и непогрешимость Тартюфа. Без доверчивых оргонов не бывает обманщиков-тартюфов.)
- Как вы думаете, можно ли считать комедию «Тартюф» актуальной и злободневной,

представляющей интерес сегодня? Почему?
- Действительно, многим из вас комедия понравилась и некоторые ребята изъявили желание попробовать свои силы в актёрском мастерстве. (Учащиеся показывают сценку).
III. Оценивание.Итог
(За презентацию «Тв-во Мольера», за афишу, за работу в группах – наиболее активные уч-ся, дающие аргументированные, полные ответы). Итог урока: - Что понравилось на уроке? -В чём состоит мастерство Мольера-комедиографа? Его новаторство?
Домашнее задание:
написать прошение королю с просьбой разрешить постановку комедии (от имени какого-либо вельможи 17 века)

Вступление

Бояджиев своё исследование творчества Мольера начинает словами, которые, на наш взгляд, украшают любую работу, посвящённую смежной теме, а также помогают понять то значение новации драматурга, которое было оказано на историю последующего драматического искусства во всём мире. Исследователь писал: «В анналах истории мирового театра пять лет – с 1664 по 1669 год, за которые были написаны «Тартюф», «Дон Жуан», «Мизантроп», «Жорж Данден» и «Скупой», сопоставимы только с пятилетием создания «Гамлета», «Отелло» и «Короля Лира». Но к вершинам, в которых воплотились найденные Мольером принципы пьесосложения, лежал длительный путь творческого поиска и поиска своего места в жизни - на передвижных сценах провинциальной Франции.

Библиографическая справка. Жан Батист Мольер (настоящая фамилия Поклен) родился в Париже 15 января 1622 года в семье придворного обойщика. Страсть к театру с детства проявилась в мальчике. В десятилетнем возрасте он впервые познакомился с народным, фарсовым театром, когда увидел на Сен-Жерменской площади игру комического актёра Табарена. Комическое здесь носило достаточно грубый, примитивный характер. Скабрезности, удары палками, чисто внешние способы вызвать смех, автопредставления героев, упрощенная композиция (герои появляются и уходят только потому, что этого требует стремительное развитие действия, и т. д.) при отсутствии значительного содержания - эти черты фарсов Табарена были присущи домольеровской комедии.

Неудивительно поэтому, что Мольер, влюбившись в актрису, не пошёл по пути ни обойщика, ни более по более престижному пути юриста (В 1639г. закончил Клермонский коллеж и, став лиценциатом права). Он избрал для себя карьеру высокого, трагического актёра. И с друзьями основал «Блистательный театр». Уровень игры актёров был низким, в отличии от актёров прославленного «Бургунского отеля». Не выдержав конкуренции, театр разорился, и, взявший на себя финансовые обязательства, Мольер даже отсидел в долговой тюрьме.

Провал «Блистательного театра» подтолкнул будущего великого драматурга уехать в провинцию, где он проведёт 12 лет и застанет грозное время гражданской войны (1648-1653), которая получила название Фронда. Отъезд из Парижа расколол жизнь Мольера на две части: выделяются «провинциальный период» его творчества и «придворный» (с 1658), когда были написаны лучшие его произведения. Несмотря на то, что «провинциальный период» гораздо менее интересен в отношении художественной значимости созданного и гораздо более «тёмен» для исследователей (значительное количество пьес не сохранилось), всё же его роль нельзя умалять. 12 лет провинции Мольера – время набирания опыта, закладки творческих ориентиров, а также подготовка той великой реформы, которая является одной из фундаментальных новаций Мольера в истории мирового театра.

Мольер-актёр. Важнейшей чертой творчества Мольера исследователями признаётся его близость актёрскому делу. Действительно, в «Блистательном театре» он начинал как актёр. В драмах провинциального периода он играет своих же персонажей. Известно, что в знаменитой сатире на претенциозное искусство и его представителей - «Смешных жеманницах» - он прячется под маску Сганареля. Когда Мольер был уже знаменитым драматургом, Французская Академия предложила ему место академика, но при условии, что он порвет с театральной деятельностью. Но Мольер не захотел выполнить это условие. Все эти факты говорят о том, что для него пребывание в театральном мире ещё и в качестве актёра было принципиальным.

В чём же причины такого горячего отношения к презренному актёрскому ремеслу? Бояджиев указывает на неотъемлемое для Мольера в его работе над пьесой, имея ввиду, что «головное», искусственное написание произведения, оторванное от живого воплощения на сцене, было для драматурга немыслимым. Отклик зрителей в реальном времени придавал актёрской работе Мольера статус «контроля качества» своего «продукта». Драма, таким образом, теряла огромную долю абстрактности, была приближена к сценической действительности и настоящим её участникам. Неслучайно вокруг комедий Мольера до сих пор идёт спор по поводу соотношения в них «актёрского» и собственно драматического.

Придворный характер драмы Мольера. Говоря о творчестве Мольера, необходимо иметь ввиду, что он был придворным комедиографом. Работа при дворе Людовика XIV – одного из самых блистательных монархов Франции, которому принадлежит фраза «Государство – это я», не могла накладывать на творчество автора специфический отпечаток. Цебрикова приводит многочисленные указания на то, что не редко Мольеру приходилось по королевскому приказу вставлять в комедию акты, направленные против конкретных лиц (Например, на придворного Сойскура в драме «Несносные»).

Обличению и высмеиванию подвергаться могло и целое сословие. Одним из самых ярких примеров служит концовка «Тартюфа», когда принявшее трагический оборот завершение комедии разрешилось появление Короля(-солнца) и его указом, который восстанавливает пошатнувшуюся гармонию. Являясь вершиной художественного творчества, эта драма сыграла на руку личной судьбе своего автора: королю польстил выпад против клерикального сословия, представлявшего из себя «государство в государстве» и тем самым, заставляя монарха считаться со своими интересами.

Драматургическим своеобразием пьес Мольера явилось разрешение автором сложнейшей задачи – оставаясь королевским шутом, совмещать с этой ролью роль моралиста. Довольно спорным представляется вопрос о завершении «Тартюфа».

Близость ко двору предопределила разделение комедий Мольера на 2 группы: комедии нравов и комедии-буффонады, с балетами и плясками. Вторые должны были носить чисто развлекательный характер, подразделяясь в свою очередь на как полностью балеты, так и на событийные пьесы с отдельными балетными вставками. Известно, что Людовик XIV очень любил балет, и поэтому в некоторых представлениях король и придворные могли на некоторое время быть вовлечены в действие в качестве участников.

В «браке поневоле» связаны балетный и фарсовый элементы. В «принцессе Элидской» балетные интермедии вставлены в псевдоантичную лирико-пасторальную фабулу. В этих произведениях намечено разделение в использовании балетного элемента у Мольера.

1й тип комедий-балетов («Любовь-целительница», «Господин де Прусоньяк», «Мещанин во дворянстве», «мнимый больной» и др.) сохраняет значение сюжетных, цельных пьес. Хотя, конечно, художественное достоинство внутри этой группы было далеко не однородным. Произведения балетного типа можно назвать более условными, искусственными, нежели его сюжетные драмы.

Сатирическое у Мольера. Цебрикова утверждает, что Комедия Мольера – это сатира на нравы, но что «другой и не могло быть». Она подчёркивает резкий контраст французской комедии до Мольера, которая лишь высмеивает «формы проявления порока» и комедии морализаторской, Мольеровской, которая старается проникнуть в самую суть, являет «невидимые миру слёзы».

Действительно, Мольеровская комедия с намеченной ею возможностью ухода из собственно комедии в фарс, сосредотачивала внимание на ярком характере, в силу разных причин оказывающимся непригодным для мира. Вывернетесь мира в связи с непригодностью к нему героя– метод, свойственный романтическому направлению (романтики называют Мольера одним из великих предшественников). Хотя, конечно, Мольеру чужд трагический взгляд на судьбу такого героя. Он свою цель видел в высмеивании пороков.

В сравнении с героями Шекспира и Лопе де Вего, которым присущи радость жизни, ощущение переполненного бытия, герои Мольера помещены в комедию сатирического начала, где часто звучит трагикомический смех. Гегель, который усматривал в комедиях Мольера только сатирический («прозаический») смех, хорошо объясняет, в чем он заключается: «Прозаическое основано здесь на том, что индивиды относятся к своим целям с крайней серьезностью», они выступают «как объекты чужого смеха». Говоря другими словами, пьесы Мольера предполагают не карнавальное начало (когда высмеиваемый смеется вместе с высмеивающим над собой), а сатирического.

Несмотря на всё это, Луначарский отмечал изначально заложенную возможность трактовать образы Мольера двояко. Он ссылался на различные концепции исполнения роли «Скупого»: и как опустившегося человека, Плюшкина, и как добродушного старика глупца.

Комическое у Мольера выражалась соответствующими приёмами. Это и божба (употребление божественного со смехом, контраст высокого и низкого), и подслушивание, и приёмы «одно вместо другого», «узнавание-не узнавание».

Тимохин называет «Сатирикон», а также римские комедии как использующие древнейшей приём божбы, который предполагает упоминание в шутовском контексте героев античной мифологии, богов, а так же в шутовские к ним обращения. Упоминание сакрального в неподходящем ему контексте выказывает несоответствие, создаёт комический эффект.

Мольер, имевшего возможность благодаря своему образованию вращаться в кругах «тонкого вкуса» , великолепно чувствовал, каким образом нужно повернуть античную отсылку – этот «обязательный» элемент высокой трагедии – так, чтобы комедия не потеряла в газах первых лиц государства. В «Скупом» Фрозина описывает картину, на которой изображено бегство Энея из Трои, и ей очень удачно удаётся построить композицию своего короткого рассказа. Кроме того, не на Энея направлен «фокус» её взгляда, а на старика Анхиза («…и этот, как его, ну немощный старик Анхиз, которого сын несёт на спине»).

Подслушивание – атрибуция фарсового жанра. В «Тартюфе» мы сталкиваемся с ним несколько раз (Дорина подслушивает разговор Оргона с Дочерью, Оргон прячется под стол, где его слуху предоставляется вся правда о лицемере).

Другой приём – «одно вместо другого». В этом случае ожидаемое зрителями следствие оказывается неожиданным. Действие приобретает характер смешной неразберихи, лишается логической последовательности, тем самым вызывая смех. В разговоре Дорины и Оргона («Тартюф») 4 раза повторяется одна и та же ироническая конструкция. Дорина рассказывает о болезнях госпожи, после чего Оргон спрашивает: «а как же Тартюф?», на что получает ответ о всех прелестях жизни иждивенца. «Бедняга!» - отвечает Оргон.

Синкретизм Мольеровских комедий. Комедии Мольера предполагают синкретизм комедийного жанра. В этом новом синтезе переплетаются черты комедии характеров, комедии ситуаций, а также фарсовые элементы. Черты комедии характеров свойственны «высоким» его комедиям, в то время как вторые два принадлежат по большей части одно- и трёхактным комедиям.

Хотя это не значит, что высокие вопросы, которые самим своим присутствием задавали герои Мольеровских комедий, разрешалис без обращения к фарсовым элементам. Например, в «Тартюфе» исследователями выделяются черты всех трёх типов комедии. То, что лицемерие Тартюфа лежит в основе сюжета – признак комедии характеров. К другим её признакам можно добавить: глупость госпожи Парнель в разговоре с Дамисом и Дориной (обвиняет домочадцев в грубости и неуважении к старшим при их абсолютном радушии), целомудрие Дорины и пр. Фарсовые составляющие «Тартюфа»: подслушивание, о котором уже говорилось, весёлые перебранки и ругань, Оргон, который в конце пьесы оказывается под столом.

В «Дон Жуане», где действие также развивается за счёт яркого характера, множество черт комедии положений. Подавляющее большинство связано с непутёвым Сганарелем (Раготен незаметно отставляет от него посуду и мн. др.).

Разными исследователями указывается на иного рода синкретизм: подчёркивается высокое достоинство мольеровский комедий, как вобравших в себя лучшее от многочисленных драматургических традиций. Бояджиев называет среди источников драматурга, человека начитанного и уже в юности переводившего античную поэму «О природе вещей», итальянскую, испанскую и римскую драмы. Исследование Тимохна в значительной степени посвящено сопоставлению комедии «Скупой» и различных античных пьес, в том числе Плавта, Теренция, Менандра. В своём исследовании учёный прослеживает как римские, так и греческие приёмы построения драмы, которые нашли воплощение в великих Мольеровских комедиях. Материал французского народного театра необходимо понимать как ключевой в работе Мольера над его «высокой комедией».

Важнейшая роль Мольера в истории мировой драмы состоит в том, что он, наперекор героям классицистического театра вывел на сцену новых: героев, выразителей определённых нравов. Герои домольеровской трагедии – это герои в прямом смысле этого слова, в таком герое «как будто не было других стихий, кроме преобладающей страсти». Мольер создаёт героя, наделённого характерно, говорящей чертой: лицемерием и чувственностью (Тартюф), Дон Жуана, который – воплощение эгоизма и жажды личных удовольствий, Скупого, о котором известно полемичное выражение Пушкина «Скупой скуп, и только». В этом наделении героя чертой характера видится несомненное достоинство произведений драматурга, своеобразие Мольера-комедиографа, а в перспективе традиции – толчок для развития психологического метода (хотя, разумеется, говорить о психологизме в комедиях Мольера исторически неверно).

Путь от народного фарса к высокой комедии был не прост. Известно, что если создание трагедии может опираться на теоретическую основу (начала этой традиции лежи в «Поэтике» Аристотеля), то комедия создаётся опытным путём, путём проб и ошибок. В 17 веке появляется работа Лопе де Вега «Искусство писать комедии в наши дни». Сам факт её говорит о поставленной проблеме о новых путях развития жанра комедии.

Примечательно, что Мольер ставил трагедии долгие годы своей жизни, и даже после крушения «Блистательного театра» долго не изменял выбранному направлению. Тимохин здесь видит изначальную установку Мольера в поиске новой комедийной формы на античный образец. Черты классицистической поэтики у Мольера: это проблема чувства и долга (ей наделяются теперь и отрицательные персонажи), а также античный приём «бог из машины». Неожиданными спасителями становятся офицер короля в «Тартюфе» и Ансельма в «Скупом». В «Мещанине в дворянстве» статус спасителей приобретают герои, введённые ранее. В «Мизантропе» данный приём не имеет место быть, и поэтому персонажи, действительно, становятся жалкими.

Художественные особенности в Комедиях Мольера.

Композиционные особенности. В высокой комедии Мольера действие состоит, как правило, из 5 актов («Тартюф», «Дон Жуан или каменный гость», «Мизантроп», «Скупой», «Мещанин во дворянстве») как и в классической трагедии. Оно строится с использованием традиционных экспозиции, завязки, кульминации и развязки, причём расположение их также традиционно. Завязка и экспозиция выпадают на первую половину действия, четвёртый акт венчается кульминацией, а пятый – развязкой.

Герой появляется только после того, как о нём будет известно из уст других. Так, «Тартюф» начинается со спора Госпожи Парнель и домочадцев о заглавном герое, которое продолжается в противоположном, гораздо более трезвом ключе, когда Дорина описывает реальное положение вещей в доме. В «Дон Жуане» первое действие начинается разговором Сганареля и Гусмана о Тартюфе. Перед появлением Гарпагона в «Скупом» Валер говорит о «страшной скупости» отца Элизы. Знакомство с героем со слов других в прологе комедии являет собой особенность метода Мольера; первое действие, во время которого разворачивается представление заглавного героя, можно назвать «развёрнутым монологом».

Античная комедия в своём прологе развёрнута в «будущее», в то время как Мольер разворачивает её в прошлое. Тимохин пишет о судьбоносной роли этого поворота в творчестве Мольера на пути от античной комедии к комедии нового времени, в которой уже нет ни возвращения в прошлое или будущее, ни представления героев до их непосредственного появления на сцене.

Тимохин также указывает на приём симметрии. В «скупом» Гарпагон вызывает судьями и Валера и Жака, и в вызове героев используются одни и те же речевые конструкции.

Приемы раскрытия образов. В своих комедиях Мольер раскрывает образы несколькими способами: -через действие (или его упоминание); -через речь, - с помощью дополнительных средств (речевой характеристики, вещи, обстановки, комментария автора и т.д.). Рассмотрим каждый из них.

В «Скупом» Гарпагон несколько раз убегает в сад, чтобы проверить, цела ли его зарытая шкатулка. Здесь Тимохин видит параллели с греческой трагедией, которая также выносила важное событие (сражение, убийство и пр.) за сцену. Таким образом Мольер пользуется античным драматургическим ходом в сниженной, комедийной подаче. Можно назвать и другие примеры: сладострастие Тартюфа видно из его ухаживаний за Эльмирой, характер Дон Жуана вырастает из многочисленных соблазнений. Можно сказать, что характеристика через действие – одно из самых востребованных средств у Мольера.

Созданию характера служат и совсем мелкие поступки героев. Например, Гарпагон тушит свечки, демонстрируя тем самым свою бережливость, которая переходит в настоящую болезнь, скупость. Святоша-Тартюф хватает за руку жену своего благодетеля, щупает её косынку, кладёт руку ей на колени. Простоту нравов Г-жи Парнель выдаёт не только развёрнутый её разговор с домочадцами в первом акте драмы, но и авторская ремарка («даёт оплеуху Флепоте»).

Характеристика через речь (монологи и диалоги) располагает бо льшим числом способов описания героя. Фундаментальное значение диалога в том, что он соединяет героя со средой, в то время как монолог позволяет ему найти гармонию с собой, оценить своё состояние, провести саморефлексию. Комедии Мольера, как пишет Тимохин, отличаясь особенной гармонией, сочетают и тот, и другой приём. Уже было сказано о том, что в Мольеровских комедиях начальный диалог даёт возможность зрителю познакомится с заглавным героем. В предисловии к «Тартюфу» автор открыто говорит о целесообразности такого приёма: «Я употребил все свои способности и приложил все старания к тому, чтобы противопоставить выведенного мною лицемера человеку истинно благочестивому. С этой целью я потратил два действия на то, чтобы подготовить появление моего нечестивца» .

Монологи Тартюфа и Дон Жуана имеют значение не только художественно, но и социокультурное. Типы Мольера – это слепки своего времени, которые транслируют современному читателю определённое понимание жизни прошлого, представляя его как бы в историческом срезе. 17 век, как продолжающий Возрожденческие тенденции, схож с предшествующем ему средневековьем тем, что человек мыслится как единое, но различен в том аспекте, что поиск единства осуществляется разными способами. Средневековье понимает человека как предмет церковного обихода, двухуровневость человека не является проблемным вопросом. Возрождение, поставив ещё в лице Петрарки вопрос о частных желаниях человека («Моя тайна»), продолжается в соединении понятий единства и единственности.

Тартюф – фигура своего времени не меньше, нежели Дон Жуан. Свой монолог он начинает фразой «Как я ни набожен, но всё же я – мужчина.

И сила ваших чар, поверьте, такова,

Что разум уступил законам естества.

Отринув суету для радости небесной

Я всё ж, сударыня, не ангел бестелесный»

В течении пяти строк три раза варьируется одна и та же идея: несопоставимая величина Бога по отношению ко всему сущему даёт человеку право не стремится к недостижимому идеалу. Это развязывает ему руки и снимает всякие обязанности. Так гениально Мольером схвачен не только характер лицемера, но и человек времени, который уже мыслит себя не через иерархическую структуру, а с помощью понятий естественности и личностности.

Фигура Дон Жуана связана с ещё одним кризисом времени. Личность, которая мыслит себя личностно, приобретает структуру и оформленность, и для неё открывается поля для самореализации – социальная сфера. Однако тут же вскрываются противоречия, одно из которых – любовь. Ещё в 12 в. Бернар Клермонский провозгласил любовь местом встречи Бога и человека, имея ввиду полемику вокруг знаменитого библейского утверждения «человек создан по образу и подобию бога». Отталкиваясь от фразы «возлюбите, как я возлюбил», он формирует представление о «лестнице любви», во главе которой стоит Бог. Но и любая друга любовь, в том числе любовь мужчины к женщине, не признаётся чем-то чуждым, наоборот, является ступенью на пути восхождения к высшему объекту любви – к богу.

Эти установки приобретают важность для трубадуров. Любовь как скрепляющее человека в целое выражается фразой «ты то, как ты любишь». Однако такая концепция имела изъян, который рано или поздно должен был быть раскрыт. Любовь как частное чувство вставало в противоречие понятию долга, а значит, приобретало эгоистический характер. Это противоречие к началу 17 века не было разрешено.

Монолог Дон Жуана раскрывает ту пропасть, которая возникла между личностным человеком, персоной, и Богом, то есть религиозным миропониманием средневековья. Здесь же чувствуется связь с материалистическими идеями Декарта, который понимал Бога как механическую причину мира. Не случайно Дон Жуан произносит знаменитое «Я верю, Сганарель, что дважды два – четыре», тем самым воспроизводя картезианский взгляд на число не только как на некий идеальный способ познания мира, но и как на врождённую идею.

Интересно, что именно эти черты уловил Пушкин в «Дон Гуане». Лотман, детально рассматривая «маленькие трагедии» вычленяет основной трагедийный элемент в них как разложение ценностей, присущих последовательно сменяющим одна другую эпохам. В «Дон Гуане» представлен кризис понятия личности, заложенный Возрождением («ночь лимоном/И лавром пахнет»).

Миропонимание Дон Жуана, очевидно, подталкивает Мольера к созданию эпизода одновременного объяснения и с Матюриной, и с Шарлоттой, из которого Дон Жуан выходит победителем ситуации. Трудность условий, в которые поставлен герой, воспринимается им как вызов, который необходимо принять. Здесь уже полилог выполняет функцию характеристики героя.

С помощью разговора характеризуются не только главные герои, но и слуги вместе с персонажами первого плана. Значение таких монологов, иногда свёрнутых в короткие реплики, имеет важное значение для хода комедии. Так, заглавный герой «Тартюфа» начинает разговор с дочерью, подчёркивая её достоинства («всегда безропотно ты слушалась меня»). Мариана отвечает отцу: «Мне всех дороже благ отцовская любовь». Фрозина в «Скупом» говорит о своих достоинствах как сводни. Гарпагон рассуждает, верно ли было с его стороны закопать деньги в саду.

Важны также монологические реплики в сторону. Гарпагон говорит («никем не замеченный, в сторону»): Это ещё что! Мой сын целует ручки у будущей мачехи, а она не больно то сопротивляется. Нет ли тут обмана?

Абсолютная новация Мольера заключалась во введении характеристики персонажа через его речь. Он заложил этот, важный для грядущего реализма, приём. Мольеру удалось создать комедию высокого жанра, которая пользовалась просторечиями («Ступай за мною, дрянь !» («Тартюф») , дурак! («Дон Жуан») и пр.)Новыми для французского театра оказались и грубые ответы в виде оборотов речи («из-за безделицы, а как раскипятилась!» («Тартюф»),

Абсолютным новаторством Мольера стали «грубые», прямые вопросы, когда во французском театре для этого предполагались специальные обороты речи. В Акте 1 сцене 5 «скупого» Гарпагон прямо спрашивает: «что?». В акте 2 сцене 2 «Тартюфа» Дорина иронически заявляет: «Да ну?».

Новация Мольера – описание вещи и характеристика героя через неё. К таким «Знаковым» вещам можно отнести костюм Валера, а также описание вещей, даваемых Гарпогоном заёмщику вместо денег. Деньги и построенные вокруг них отношения – черта нового времени. Их хранят в вещах, выбор которых может пояснить интересы человека, его деятельность и т.д. Сама возможность характеристики человека через вещи, которые он накапливает, появилась в новое время.

Вещь перестаёт быть ценность по своей функции, перестаёт служить быту, превращается в нечто внешнее – сосуд для хранения денег. В «скупом» эта проблема прослеживается. Вместе с ней возникает проблема бесполезности вещи. В будущем Бальзак нарисует картину комнат Гобеска, заваленных мешками с кофе, кондитерскими изделиями и прочими когда-то полезными продуктами.

Мольер – мастер иронии. На длинный нравоучительный монолог Клеанта Оргон отвечает: «вы всё сказали?». Говоря в целом, ироническое в «Тартюфа» привнесено по большей части за счёт включения Дорины. Ирония Г-на Лояля переходит в цинизм, когда он называет документ о выселении из дома всей семьи «пустяком».

«Дон Жуан» пронизан иронией, начиная с самого первого акта, когда Сганарель с табакеркой в руке говорит: «что бы ни говорил Аристотель, да и вся философия с ним заодно, ничто в мире не сравнится с табаком». Иронична речь главного героя, почти всегда спор со слугой принимает игровой, шутовской окрас.

Заключение. Своеобразие драматургических принципов Мольера – явление многогранное. В своём драматическом творчестве Мольер – будучи связан обязательствами придворной жизни – стал автором Великой высокой комедии, в которой сочетались принципы как народного фарсового театра, так и классицистических трагедий; здесь был художественно переработан материал испанской и итальянской драм. Мольер – актёр и драматург– автор нового языка комедии и новых принципов её подачи, новых способов изображения действительности, переосмыслил саму роль комедии в мировом литературном процессе согласно духу своего времени. В таких трагедиях характеров, как «Дон Жуан», «Тартюф», «Скупой» и ряде других решаются сложнейшие вопросы, связанные с религиозными, культурными и философскими исканиями и тупиками своего времени.

Список литературы:

1. Михаил Барро. Мольер. Его литературная жизнь и деятельность.

2. Статья Алексея Веселовского в словаре Брокгаузена и Эвфрона

3. Мольер. Статья в литературной энциклопедии.

4. Вл. А. Луков. Статья в энциклопедии Французская литература. От истоков до начала новейшего периода.

5. Бояджиев. Вступительная статья к собранию сочинений Мольера в серии Литературные памятники.

6. Цебрикова Мария Константиновна. Мольер, его жизнь и произведения, 1888

7. Веселовский Александр Николаевич. Этюды о Мольере. Дон Жуан.

8. Тимохин, Василий Василевич. Поэтика комедии Мольера "Скупой": связь комедии с литературой античного и нового времени. 2003.

Цебрикова Мария Константиновна. Мольер, его жизнь и произведения, 1888, с. 41

Цебрикова Мария Константиновна. Мольер, его жизнь и произведения, 1888, с. 38

Тимохин, Василий Василевич. Поэтика комедии Мольера "Скупой": связь комедии с литературой античного и нового времени. 2003, С. 173

Вступитеьная статья к ПСС Мольера в литературных памятниках, с. 7

Цебрикова Мария Константиновна. Мольер, его жизнь и произведения, 1888, с. 26

Тимохин, Василий Василевич. Поэтика комедии Мольера "Скупой": связь комедии с литературой античного и нового времени. 2003, С. 126

Комедийное творчество Мольера

Жан Батист Поклен (Мольер)(1622–1673) первым заставил смотреть на комедию как на жанр, равный трагедии. Он синтезировал лучшие достижения комедии от Аристофана до современной ему комедии классицизма, включая опыт Сирано де Бержерака, которого ученые часто упоминают среди непосредственных создателей первых образцов национальной французской комедии.

Жизнь и творческий путь Мольера достаточно изучены. Известно, что будущий комедиограф родился в семье придворного обойщика. Однако дело отца он не захотел унаследовать, отказавшись от соответствующих привилегий в 1643 году.

Благодаря деду, мальчик рано познакомился с театром. Жан Батист был серьезно им увлечен и мечтал о карьере актера. После окончания школы иезуитов в Клермоне (1639) и получения диплома адвоката в 1641 году в Орлеане он организовал в 1643 году труппу «Блистательный театр», в состав которой вошли его друзья и единомышленники на многие годы – мадемуазель Мадлена Бежар, мадемуазель Дюпари, мадемуазель Дебри и другие. Мечтая о карьере трагического актера, юный Поклен берет имя Мольер как театральный псевдоним. Однако как трагический актер Мольер не состоялся. После ряда неудач осенью 1645 года «Блистательный театр» был закрыт.

1645–1658 годы – это годы странствований труппы Мольера по французской провинции, обогатившие драматурга незабываемыми впечатлениями и наблюдениями над жизнью. В период путешествия родились первые комедии, написание которых сразу обнаружило талант Мольера как будущего великого комедиографа. Среди его первых удачных опытов «Шалый, или Все невпопад»(1655) и «Любовная досада»(1656).

1658 год – Мольер и его труппа возвращаются в Париж и играют перед королем. Людовик XVI разрешает им остаться в Париже и назначает своего брата покровителем труппы. Труппе предоставляется здание Малого Бурбонского дворца.

С 1659 года, с постановки «Смешных жеманниц», собственно и начинается слава драматурга Мольера.

В жизни Мольера-комедиографа были и взлеты, и падения. Несмотря на все споры вокруг его личной жизни и взаимоотношений с двором, до сих пор не увядает интерес к его творениям, ставшим для последующих поколений своеобразным критерием высокого творчества, таким как «Школа мужей»(1661), «Школа жен»(1662), «Тартюф»(1664), «Дон Жуан, или Каменный гость»(1665), «Мизантроп»(1666), «Лекарь поневоле»(1666), «Мещанин во дворянстве»(1670) и другие.

Изучая мольеровские традиции в творчестве писателей других веков, такие ученые, как, например, С. Мокульский, Г. Бояджиев, Ж. Бордонов, Р. Брэ, пытались разгадать феномен Мольера, природу и содержание смешного в его произведениях. Э. Фаге утверждал: «Мольер является апостолом «здравого смысла», то есть тех общепринятых воззрений публики, которую он имел перед глазами и которой он хотел угодить». Не ослабевает интерес к Мольеру и в современном литературоведении. В последние годы появились работы, посвященные не только вышеназванным вопросам, но и вопросам романтизации классицистского конфликта (А.Карельский),оценки театра Мольера в концепции М. Булгакова (А.Грубин).

В творчестве Мольера комедия получила дальнейшее развитие как жанр. Сформировались такие ее формы, как «высокая» комедия, комедия-«школа» (термин Н. Ерофеевой), комедия-балет и другие. Г. Бояджиев в книге «Мольер: Исторические пути формирования жанра высокой комедии» указывал, что нормы нового жанра вырисовывались по мере того, как комедия сближалась с реальностью и в результате этого приобретала проблематику, определяемую общественной проблематикой, объективно существующей в самой действительности. Основанная на опыте античных мастеров, комедии дель арте и фарсе, классицистская комедия, по замечанию ученого, получила высшее развитие у Мольера.

Свои взгляды на театр и комедию Мольер изложил в полемичных пьесах «Критика «Школы жен»(1663), «Версальский экспромт»(1663), в Предисловии к «Тартюфу» (1664) и других. Главный принцип эстетики писателя – «поучать, развлекая». Ратуя за правдивое отражение действительности в искусстве, Мольер настаивал на осмысленном восприятии театрального действия, предметом которого он чаще всего избирал наиболее типичные ситуации, явления, характеры. При этом драматург обращался к критикам и зрителям: «Не будем принимать к себе то, что присуще всем, и извлечем по возможности больше пользы из урока, не подавая виду, что речь идет о нас».

Еще в раннем творчестве Мольер, по замечанию Г. Бояджиева, «понял необходимость перенесения романтических героев в мир обыденных людей». Отсюда сюжеты «Смешных жеманниц», «Школы жен», «Школы мужей» и в том числе «Тартюфа».

Параллельно с развитием жанра «высокой» комедии в творчестве Мольера формируется комедия-«школа». Об этом свидетельствуют уже «Смешные жеманницы»(1659). В пьесе драматург обратился к анализу норм аристократического вкуса на конкретном примере, в оценке этих норм ориентируясь на природный, здоровый вкус народа, поэтому чаще всего обращался к его жизненному опыту и свои наиболее острые наблюдения и замечания адресовал партеру.

В целом в эстетике Мольера важное место занимает понятие «добродетель». Опережая просветителей, драматург поставил вопрос о роли нравственности и морали в организации частной и общественной жизни человека. Чаще всего Мольер объединял оба понятия, требуя изображать нравы, не касаясь личностей. Однако это не противоречило его требованию верно изображать людей, писать «с натуры». Добродетель всегда была отражением нравственности, а мораль выступала обобщенным понятием нравственной парадигмы общества. При этом добродетель как синоним нравственности становилась критерием, если не прекрасного, то хорошего, положительного, примерного, а значит, морального. И смешное у Мольера тоже во многом определялось уровнем развития добродетели и ее составляющих: честь, достоинство, скромность, осторожность, послушание и так далее, то есть тех качеств, которые характеризуют положительного и идеального героя.

Образцы положительного или отрицательного драматург черпал из жизни, показывая на сцене более типичные ситуации, общественные тенденции и характеры, чем его собратья по перу. Новаторство Мольера было отмечено Г. Лансоном, писавшим: «Никакой правды, лишенной комизма, и почти никакого комизма, лишенного правды: вот формула Мольера. Комизм и правда извлекаются у Мольера из одного и того же источника, то есть из наблюдений над человеческими типами».

Подобно Аристотелю, Мольер считал театр «зеркалом» общества. В своих комедиях-«школах» он закрепил аристофановский «эффект очуждения» через «эффект обучения» (термин Н. Ерофеевой), который в творчестве драматурга получил дальнейшее развитие.

Спектакль – форма зрелища – представлялся как дидактическое пособие для зрителя. Он должен был пробудить сознание, потребность спорить, а в споре, как известно, рождается истина. Драматург последовательно (но опосредованно) предлагал каждому зрителю «ситуацию зеркало», в которой обычное, привычное и повседневное воспринималось как бы со стороны. Предполагалось несколько вариантов такой ситуации: обыденное восприятие; неожиданный поворот действия, когда привычное и понятное становилось малознакомым; возникновение дублирующей ситуацию линии действия, высвечивающей возможные варианты последствий представляемой ситуации, и, наконец, финал, к выбору которого должен подойти зритель. Причем финал комедии был одним из возможных, хотя и желательным для автора. Как будет оцениваться реальная житейская ситуация, разыгранная на сцене, неизвестно. Мольер уважал выбор каждого зрителя, его личное мнение. Герои пропускались через ряд нравственных, философских и психологических уроков, что придавало сюжету предельную содержательность, а сам сюжет, как носитель информации, становился поводом к предметному разговору и анализу конкретной ситуации или явления в жизни людей. И в «высокой» комедии, и в комедии-«школе» в полной мере реализовался дидактический принцип классицизма. Однако Мольер шел дальше. Обращение в зал в конце пьесы предполагало приглашение к обсуждению, и это мы видим, например, в «Школе мужей», когда Лизетта, обращаясь в партер, произносит дословно следующее:

Вы, если знаете мужей-оборотней, Пошлите их, по крайней мере, к нам в школу.

Приглашение «к нам в школу» убирает дидактизм как грань между автором-учителем и зрителем-учеником. Драматург не отделяет себя от зрительного зала. Он акцентирует внимание на словосочетании «к нам». В комедии Мольер нередко использовал смысловые возможности местоимений. Так, Сганарель, пока он убежден в своей правоте, с гордостью говорит брату «мои уроки», но как только почувствовал тревогу, сразу сообщает Аристу о «следствии» «наших уроков».

Создавая «Школу мужей», Мольер следовал за Гессенди, утверждавшим примат опыта над абстрактным логизированием, и за Теренцием, в чьей комедии «Братья» решалась проблема истинного воспитания. У Мольера, как и у Теренция, о содержании воспитания спорят два брата. Между Аристом и Сганарелем спор разгорается из-за того, как и какими средствами достичь хорошего воспитания Леоноры и Изабеллы, чтобы в будущем вступить с ними в брак и быть счастливыми.

Вспомним, что понятие «l"?ducation» – «воспитание, образование» – появилось в светском словаре европейцев с XV века. Оно происходит от латинского educatio и обозначает процесси средствовоздействия на человека в ходе образования, воспитания. Оба понятия мы наблюдаем в комедии «Школа мужей». Исходными моментами, определившими суть спора между братьями, стали две сцены – вторая в первом акте и пятая во втором.

О предмете спора первым Мольер позволил высказаться Аристу. Он старше Сганареля, но более способен на риск, придерживается прогрессивных взглядов на воспитание, разрешает Леоноре некоторые вольности, например, такие, как посещение театра, балов. Он убежден, что его воспитанница должна пройти «светскую школу». «Светская школа» более ценна по сравнению с назиданиями, так как знания, почерпнутые в ней, проверяются на опыте. Доверие, построенное на разумности, должно дать положительный результат. Тем самым Мольер разрушал традиционное представление о пожилом опекуне-консерваторе. Таким консерватором оказался младший брат Ариста Сганарель. По его мнению, воспитание – это прежде всего строгость, контроль. Добродетель и свобода не могут быть совместимы. Сганарель читает нотации Изабелле и тем самым зарождает в ней желание его обмануть, хотя это желание и не высказывается девушкой открыто. Появление Валера – соломинка, за которую хватается Изабелла и ускользает от опекуна. Весь парадокс заключается в том, что молодой опекун не способен понять запросов юной воспитанницы. Не случайно в финале комическое сменяется драматическим. «Урок», преподнесенный Изабеллой опекуну, вполне закономерен: человеку нужно доверять, необходимо уважать его волеизъявление, в противном случае вырастает протест, принимающий различные формы.

Дух либертинажа определяет не только поступки Изабеллы, но и поведение Ариста и Леоноры. Подобно Теренцию, у Мольера «liberalitas» употребляется не как в золотом веке – «liberalis» – «щедрый», а в смысле «artes liberales, homo liberalis» – тот, поведение которого достойно звания свободного человека, благородный (З.Корш).

Идеальное представление Сганареля о воспитании разрушается. Добродетельной в результате оказывается Леонора, так как ее поведением руководит чувство благодарности. Главным для себя она определяет послушание опекуну, честь и достоинство которого искренне уважает. Однако Мольер не осуждает и поступок Изабеллы. Он показывает ее естественную потребность к счастью и свободе. Единственным путем достижения счастья и свободы для девушки является обман.

Для драматурга добродетель как конечный результат процесса воспитания была составной частью цепочки понятий «школа» – «урок» – «образование (воспитание)» – «школа». Между заглавием и финалом прямая связь. «Школа», о которой говорит в конце пьесы Лизетта, – это сама жизнь. В ней необходимо овладеть определенными нормами и правилами поведения, навыками общения, чтобы оставаться всегда уважаемым человеком. Этому помогают проверенные практикой «уроки светской школы». В их основе лежат общечеловеческие понятия добра и зла. Воспитание и добродетель зависят не от возраста, а от взглядов человека на жизнь. Разумное и эгоистичное оказываются несовместимы. Эгоизм приводит к отрицательному эффекту. Это в полной мере доказал своим поведением Сганарель. Урок предстает не только как основа структуры действия пьесы, но и как итог обучения персонажей в «школе человеческого общения».

Уже в первой комедии-«школе» Мольер обнаружил новый взгляд на этику современного ему общества. В оценке действительности драматург ориентировался на рационалистический анализ жизни, исследуя конкретные примеры наиболее типичных ситуаций и характеров.

В «Школе жен» главное внимание драматурга было сосредоточено на «уроке». Слово «урок» звучит семь раз во всех ключевых сценах комедии. И это не случайно. Мольер более четко определяет предмет анализа – опекунство. Цель комедии – дать совет всем опекунам, забывшим о возрасте, о доверии, об истинной добродетели, положенной в основу опекунства вообще.

По мере развития действия наблюдаем, как расширяется и углубляется понятие «урок», а также сама ситуация, хорошо знакомая зрителям из повседневной жизни. Опекунство приобретает черты социально опасного явления. В подтверждение этого звучат корыстные планы Арнольфа, для достижения которых он, под маской добродетельного человека, готов дать узконаправленное воспитание Агнессе, ограничив ее права как личности. Для воспитанницы Арнольф избирает положение затворницы. Это ставило ее жизнь в полную зависимость от воли опекуна. Добродетель, о которой так много рассуждает Арнольф, становится на самом деле средством закрепощения другого человека. Из самого понятия «добродетель» опекуна интересуют только такие составляющие, как послушание, раскаяние, смирение, а справедливость и милосердие Арнольфом просто игнорируются. Он уверен, что и без того облагодетельствовал Агнессу, о чем не стесняется ей периодически напоминать. Он считает себя вправе решать судьбу девушки. На первом плане оказывается этический диссонанс в отношениях героев, что объективно объясняет финал комедии.

По ходу развития действия зритель постигает значение слова «урок» как этического понятия. Прежде всего разрабатывается «урок-инструкция». Так, Жоржетта, заискивая перед хозяином, заверяет его, что все его уроки будет помнить. Строгого исполнения уроков, то есть инструкций, правил, требует Арнольф и от Агнессы. Он настаивает на заучивании ею правил добродетели: «Вы должны сердцем постичь эти уроки». Урок-инструкция, задание, пример для подражания – естественно, мало понятен юной особе, которая не знает, как может быть иначе. И даже когда Агнесса противится урокам опекуна, она не осознает своего протеста до конца.

Кульминация действия происходит в пятом акте. Неожиданности определяют последние сцены, главной из которых становится упрек Агнессы, высказанный в адрес опекуна: «И вы человек, который говорит, что хочет взять меня в жены. Я последовала вашим урокам, а вы поучали меня, что нужно выйти замуж, чтобы смыть грех». При этом «ваши уроки» перестают быть лишь уроками-инструкциями. В словах Агнессы – вызов опекуну, лишившему ее нормального воспитания и светского общества. Однако заявление Агнессы становится неожиданностью только для Арнольфа. Зрители наблюдают, как нарастает постепенно этот протест. Слова Агнессы подводят к осмыслению нравственного урока, полученного девушкой в жизни.

Нравственный урок получает и Арнольф, который тесно связан с «уроком-предупреждением». Этот урок в первом акте ведет друг Арнольфа Кризальд. В беседе с Арнольфом он, подтрунивая над приятелем, рисует образ мужа-рогоносца. Стать именно таким мужем и боится Арнольф. Он, уже немолодой человек, закоренелый холостяк, решивший жениться, надеется, что сумеет избежать участи многих мужей, что его жизненный опыт дал много хороших примеров и он сможет избежать ошибок. Однако боязнь запятнать свою честь превращается в страсть. Она движет и стремлением Арнольфа изолировать Агнессу от светской жизни, полной, по его мнению, опасных искушений. Арнольф повторяет ошибку Сганареля, а «урок-предупреждение» звучит для всех забывшихся опекунов.

Проясняется, наконец, и название комедии, которое выступает и как предмет (опекунство), и как метод обучения, напоминающий о законах Природы, о том, что их нельзя отвергать, а также звучит как совет, предупреждение мужьям, кто, подобно Арнольфу, осмелится нарушить естественное право человека на свободу и свободный выбор. «Школа» вновь предстала как система приемов жизни, верное освоение которых ограждает человека от смешного положения и драм.

Подводя первые итоги, можем сказать, что уже в творчестве Мольера комедия-«школа» как жанровая форма получила активное развитие. Задача ее – воспитание общества. Однако это воспитание, в отличие от нравоучительной драматургии, лишено открытого дидактизма, оно имеет в своей основе рационалистический анализ, направленный на изменение традиционных представлений зрителя. Воспитание было не только процессом, в ходе которого изменялось мировосприятие зрителя, но и средством воздействия на его сознание и сознание общества в целом.

Герои комедии-«школы» являли собой наиболее характерный образец страсти, характера или явления в общественном бытии. Они проходили через ряд нравственных, мировоззренческих и даже психологических уроков, усваивали определенные навыки общения, что постепенно формировало систему новых этических понятий, заставляющих иначе воспринимать повседневный мир. При этом «урок» в комедии-«школе» раскрывался практически во всех исторически сложившихся лексических значениях – от «задания» до «вывода». Нравственная целесообразность поступков человека начинает определять его полезность в жизни отдельной семьи и даже всего общества.

Главным понятием комедии-«школы» становится «добродетель». Мольер связывает ее прежде всего с нравственностью. Драматург вводит в содержание «добродетели» такие понятия, как «разумность», «доверие», «честь», «свободный выбор». «Добродетель» выступает и как критерий «прекрасного» и «безобразного» в поступках людей, во многом определяя зависимость их поведения от социальной среды. В этом Мольер опережал просветителей.

Ситуация «зеркало» помогала преодолеть догматизм обыденного мировосприятия и через прием «очуждения» достичь желаемого «эффекта обучения». Собственно сценическое действие рисовало лишь модель поведения как наглядный пример для рационалистического анализа зрителем реальной действительности.

Комедия Мольера была тесно связана с жизнью. Поэтому нередко в ней присутствует драматический элемент. Его носителями выступают персонажи, которые, как правило, воплощают в своих характерах те или иные личностные качества, вступающие в противоречие с общепринятыми нормами. Часто на сцене звучат серьезные социальные конфликты. В их решении особое место отводится персонажам простого происхождения – слугам. Они выступают и носителями здоровых начал общественной жизни. А. С. Пушкин писал: «Заметим, что высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров, и что нередко близко подходит к трагедии». Это замечание можно вполне отнести и к комедии-«школе», развивающейся в творчестве Мольера параллельно с «высокой» комедией.

Классицист Мольер выступил против напыщенности и неестественности классицистского театра. Его персонажи заговорили обычным языком. На протяжении всей своей творческой жизни драматург следовал своему требованию правдиво отражать жизнь. Носителями здравого смысла, как правило, были молодые персонажи. Правда жизни обнажалась через столкновение таких героев с главным сатирическим персонажем, а также через всю совокупность столкновений и взаимоотношений характеров в комедии.

Во многом отходя от строгих классицистских норм, Мольер все же оставался в рамках этой художественной системы. Его произведения рационалистичны по своему духу; все характеры однолинейны, лишены конкретно-исторических деталей и подробностей. И все же именно его комические образы стали ярким отражением процессов, связанных с основными тенденциями в развитии французского общества во второй половине XVII века.

Наиболее ярко черты «высокой» комедии проявились в знаменитой пьесе «Тартюф». А. С. Пушкин, сравнивая творчество Шекспира и Мольера, отметил: «Лица, созданные Шекспиром, не суть, как у Мольера, типы такой-то страсти, такого-то порока; но существа живые, исполненные многих страстей, многих пороков; обстоятельства развивают перед зрителем их разнообразные и многосторонние характеры. У Мольера скупой скуп – и только, у Шекспира Шайлок скуп, сметлив, мстителен, чадолюбив, остроумен. У Мольера лицемер волочится за женою своего благодетеля, лицемеря, принимает имение под сохранение, лицемеря; спрашивает стакан воды, лицемеря». Слова Пушкина стали хрестоматийными, потому что очень точно передавали суть характера центрального персонажа пьесы, определившей новый этап в развитии французской национальной комедии.

Впервые пьеса была представлена на празднике в Версале 12 мая 1664 года. «Комедия о Тартюфе началась при общем восторженном и благосклонном внимании, которое тотчас же сменилось величайшим изумлением. К концу же третьего акта публика не знала уже, что и думать, и у некоторых мелькнула мысль, что, может быть, господин де Мольер и не совсем в здравом уме». Так описывает реакцию зрителей на спектакль М. А. Булгаков. По воспоминаниям современников и в исследованиях литературы XVII века, в том числе по истории театра, отмечается, что пьеса сразу вызвала скандал. Она была направлена против иезуитского «Общества святых даров», а это значило, что Мольер вторгался в область отношений, запрещенную для всех, в том числе и для самого короля. По настоянию кардинала Ардуена де Бомона де Перефикса и под натиском возмущенных придворных «Тартюфа» запретили к постановке. В течение нескольких лет драматург переделывал комедию: убрал из текста цитаты из Евангелия, изменил финал, снял с Тартюфа церковные одежды и представил его просто набожным человеком, а также смягчил отдельные моменты и заставил Клеанта произнести монолог об истинно благочестивых людях. После единственной постановки в переработанном виде в 1667 году пьеса окончательно вернулась на сцену только в 1669-м, то есть после смерти матери короля, фанатичной католички.

Итак, пьеса была написана в связи с конкретными событиями в общественной жизни Франции. Они облекаются Мольером в форму новоаттической комедии. Не случайно персонажи носят античные имена – Оргон, Тартюф. Драматург хотел прежде всего высмеять членов «Общества святых даров», наживающихся на доверии сограждан. Среди главных вдохновителей «Общества» была мать короля. Инквизиция не стеснялась обогащаться за счет доносов на доверчивых французов. Однако комедия превратилась в обличение христианского благочестия как такового, а центральный персонаж Тартюф стал нарицательным образом ханжи и лицемера.

Образ Тартюфа строится на противоречии между словами и поступками, между видимостью и сущностью. На словах он «все греховное бичует всенародно» и хочет лишь того, «что небесам угодно». Но на деле совершает всевозможные низости и подлости. Он постоянно лжет, побуждает Оргона к дурным поступкам. Так, Оргон изгоняет сына из дома за то, что Дамис высказывается против брака Тартюфа с Марианой. Тартюф придается чревоугодничеству, совершает предательство, обманным путем завладев дарственной на имущество своего благодетеля. Служанка Дорина так характеризует этого «святошу»:

…Тартюф – герой, кумир. Его достоинствам дивиться должен мир; Его деяния – чудесны, И что ни скажет он – есть приговор небесный. А вот, увидевши такого простеца, Его своей игрой морочит без конца; Он сделал ханжество источником наживы И нас готовится учить, пока мы живы.

Если внимательно проанализировать поступки Тартюфа, то обнаружим в наличии все семь смертных грехов. При этом своеобразен метод, которым пользуется Мольер при построении образа центрального персонажа.

Образ Тартюфа строится только на лицемерии. Лицемерие провозглашается через каждое слово, поступок, жест. Никаких других черт в характере Тартюфа нет. Сам Мольер писал, что в этом образе от начала и до конца Тартюф не произносит ни одного слова, которое не живописало бы зрителям дурного человека. Рисуя данный характер, драматург прибегает и к сатирической гиперболизации: Тартюф настолько богочестив, что когда во время молитвы раздавил блоху, то приносит Богу извинения за то, что убил живую тварь.

Чтобы высветить ханжеское начало в Тартюфе, Мольер выстраивает последовательно две сцены. В первой «святоша» Тартюф, смущаясь, просит служанку Дорину прикрыть декольте, но спустя некоторое время стремится обольстить жену Оргона Эльмиру. Сила Мольера в том, что он показал – христианская мораль, набожность не только не мешают грешить, но даже помогают эти грехи прикрывать. Так, в третьем явлении третьего действия, используя прием «срывания масок», Мольер обращает внимание зрителя на то, как ловко пользуется «словом Божьим» Тартюф, чтобы оправдать страсть к прелюбодеянию. Тем самым он себя разоблачает.

Страстный монолог Тартюфа завершается признанием, которое окончательно лишает ореола святости его богочестивую натуру. Мольер устами Тартюфа развенчивает и нравы высшего света, и нравы церковников, мало отличающиеся друг от друга.

Проповеди Тартюфа так же опасны, как и его страсти. Они меняют человека, его мир до такой степени, что, подобно Оргону, он перестает быть самим собой. Оргон сам признается в споре с Клеантом:

…Кто следует ему, вкушает мир блаженный, И мерзость для него все твари во вселенной. Я стал совсем другим от этих с ним бесед: Отныне у меня привязанностей нет, И я уже ничем не дорожу на свете; Пусть у меня умрут брат, мать, жена и дети, Я этим огорчусь вот столько, ей-же-ей!

Резонер комедии Клеант выступает не только наблюдателем происходящих событий в доме Оргона, но и пытается изменить ситуацию. Он открыто бросает обвинения в адрес Тартюфа и ему подобных святош. Его знаменитый монолог – приговор ханжеству и лицемерию. Таким, как Тартюф, Клеант противопоставляет людей с чистым сердцем, возвышенными идеалами.

Противостоит Тартюфу и служанка Дорина, отстаивая интересы своих хозяев. Дорина – самый остроумный персонаж в комедии. Она буквально осыпает Тартюфа насмешками. Ее ирония обрушивается и на хозяина, потому что Оргон – несамостоятельный человек, слишком доверчивый, поэтому его так легко обманывает Тартюф.

Дорина олицетворяет собой здоровое народное начало. То, что самым активным борцом против Тартюфа является носительница народного здравого смысла, глубоко символично. Не случайно союзником Дорины становится Клеант, олицетворяющий просвещенный разум. В этом сказался утопизм Мольера. Драматург полагал, что злу в обществе может противостоять союз народного здравого смысла и просвещенного разума.

Дорина помогает и Мариане в борьбе за счастье. Она открыто высказывает свое мнение хозяину насчет его планов выдать дочь замуж за Тартюфа, хотя среди слуг это и не было принято. Перебранка Оргона и Дорины заостряет внимание на проблеме семейного воспитания и роли отца в нем. Оргон считает себя вправе управлять детьми, их судьбами, поэтому он без тени сомнения принимает решение. Безграничную власть отца осуждают практически все персонажи пьесы, но только Дорина, в свойственной ей язвительной манере, остро бичует Оргона, поэтому ремарка точно фиксирует отношение господина к высказываниям служанки: «Оргон все время готов дать Дорине пощечину и при каждом слове, которое он говорит дочери, оборачивается, чтобы взглянуть на Дорину…»

События развиваются таким образом, что становится очевидной утопичность финала комедии. Более правдивым он, конечно, был в первом варианте. Господин Лояль явился исполнить судебный приказ – освободить дом от всего семейства, так как теперь господин Тартюф – хозяин в этом здании. Мольер включает драматический элемент в финальные сцены, обнажая до предела то горе, в котором оказалась семья по прихоти Оргона. Седьмое явление пятого действия окончательно позволяет понять сущность натуры Тартюфа, который раскрывается теперь как страшный и жестокий человек. Оргону, приютившему этого ханжу в своем доме, Тартюф высокомерно заявляет:

Потише, сударь мой! Куда вы так с разбега? Вам недалекий путь до нового ночлега, И, волей короля, я арестую вас.

Мольер достаточно смело обнародовал то, что было под запретом – волей короля члены «Общества святых даров» руководствовались в своей деятельности. И. Гликман отмечает наличие политического мотива в действии, связанного с прошлой судьбой героев пьесы. В частности, в пятом акте упоминается о неком ларце с документами государственной важности, о которых не знали близкие Оргона. Это документы эмигранта Аргаса, бежавшего от правительственных репрессий. Как выясняется, Тартюф обманом завладел ларцом с бумагами и представил их королю, добиваясь ареста Оргона. Поэтому он так бесцеремонно ведет себя, когда в дом Оргона приходят офицер и судебный исполнитель. По признанию Тартюфа, он был прислан в дом Оргона королем. Значит, все зло в государстве исходит от монарха! Такой финал не мог не вызвать скандала. Однако уже в переделанном варианте текст пьесы содержит элемент чуда. В тот момент, когда Тартюф, уверенный в своем успехе, требует дать ход монаршему приказу, офицер неожиданно просит Тартюфа пройти за ним в тюрьму. Мольер делает реверанс в сторону короля. Офицер, указывая на Тартюфа, замечает Оргону, сколь милостив и справедлив монарх, как мудро правит он своими подданными.

Так в соответствии с требованиями эстетики классицизма добро в итоге побеждает, а порок наказывается. Финал является наиболее слабым местом пьесы, но он не снизил общего социального звучания комедии, по сей день не утратившей своей актуальности.

Среди комедий, свидетельствующих об оппозиционных взглядах Мольера, можно назвать пьесу «Дон Жуан, или Каменный гость». Это единственная пьеса в прозе, в которой равноправными действующими лицами являются аристократ Дон Жуан и крестьяне, слуги, даже нищий и бандит. И каждый из них обладает своей характерной речью. Здесь Мольер более, чем во всех своих пьесах, отошел от классицизма. Это и одна из самых обличительных комедий драматурга.

Пьеса написана на заимствованный сюжет. Он впервые был введен в большую литературу испанским драматургом Тирсо де Молиной в комедии «Севильский озорник». С этой пьесой Мольер познакомился через итальянских актеров, которые ставили ее на гастролях сезона 1664 года. Мольер же создает произведение оригинальное, имеющее откровенную антидворянскую направленность. Каждый французский зритель узнавал в Дон Жуане знакомый тип аристократа – циничного, распутного, бравирующего своей безнаказанностью. Нравы, выразителем которых был Дон Жуан, царили при дворе, особенно среди «золотой молодежи» из окружения короля Людовика XIV. Современники Мольера называли имена придворных, славившихся распутством, «отвагой» и богохульством, но попытки угадать, кого же вывел под именем Дон Жуана драматург, были напрасны, потому что главный персонаж комедии разительно напоминал многих людей и никого в частности. Да и сам король нередко подавал пример подобных нравов. Многочисленные легкомысленные похождения и победы над женскими сердцами рассматривались при дворе как озорство. Мольер же взглянул на проделки Дон Жуана с иных позиций – с позиций гуманизма и гражданственности. Он сознательно отказывается от названия пьесы «Севильский озорник», потому что не считает поведение Дон Жуана озорством и невинными шалостями.

Драматург смело ломает каноны классицизма и нарушает единство времени и места, чтобы как можно ярче нарисовать образ своего героя. Общее место действия обозначено в Сицилии, но каждое действие сопровождает ремарка: первое – «сцена представляет дворец», второе – «сцена представляет местность на берегу моря», третье – «сцена представляет лес», четвертое – «сцена представляет апартаменты Дон Жуана» и пятое – «сцена представляет открытую местность». Это позволяло показать Дон Жуана во взаимоотношениях с разными людьми, в том числе с представителями разных сословий. Аристократ встречает на своем пути не только дона Карлоса и дона Алонсо, но и крестьян, и нищего, и торговца Диманша. В результате драматургу удается в характере Дон Жуана отобразить самые существенные черты «золотой молодежи» из окружения короля.

Полную характеристику своему господину Сганарель дает сразу, в первом явлении первого действия, когда заявляет конюшему Гусману:

«…мой господин Дон Жуан – величайший из всех злодеев, каких когда-либо носила земля, чудовище, собака, дьявол, турок, еретик, который не верит ни в небо, ни в святых, ни в Бога, ни в черта, который живет как гнусный скот, как эпикурейская свинья, как настоящий Сарданапал, не желающий слушать христианские поучения и считающий вздором все то, во что верим мы» (пер. А. Федорова). Дальнейшее действие лишь подтверждает все вышесказанное.

Дон Жуан Мольера – циничный, жестокий, безжалостно губящий доверившихся ему женщин человек. Причем цинизм и жестокость персонажа драматург объясняет тем, что тот – аристократ. Уже в первом действии первого явления трижды указывается на это. Сганарель признается Гусману: «Когда знатный господин еще и дурной человек, то это ужасно: я должен сохранять ему верность, хотя мне и невтерпеж. Быть усердным меня заставляет только страх, он сдерживает мои чувства и вынуждает одобрять то, что противно моей душе». Тем самым становится понятным, почему Сганарель предстает перед зрителем глуповатым и смешным. Страх движет его поступками. Он притворяется дурачком, скрывая свою природную мудрость и нравственную чистоту за шутовскими причудами. Образ Сганареля призван оттенить всю низость натуры Дон Жуана, уверенного в безнаказанности, потому что его отец придворный аристократ.

Тип развратника давал драматургу благоприятную почву для обличения моральной безответственности с позиций рационалистической этики. Но при этом Мольер разоблачает Дон Жуана в первую очередь с позиций социальных, что выводит образ главного персонажа за рамки абстрактно-логического характера классицистов. Мольер представляет Дон Жуана типичным носителем пороков своего времени. На страницах комедии разные персонажи постоянно упоминают о том, что все господа лицемеры, распутники и обманщики. Так, Сганарель заявляет своему господину: «Иль, может, вы думаете, что если вы знатного рода, что если у вас белокурый, искусно завитой парик, шляпа с перьями, платье, шитое золотом, да ленты огненного цвета… может, вы думаете, что вы от этого умней, что вам все позволено и никто не смеет вам правду сказать?» Того же мнения крестьянин Пьеро, прогоняющий от Шарлотты Дон Жуана: «Черт возьми! Раз вы господин, стало быть, вам можно приставать к нашим бабам у нас под носом? Нет уж, идите и приставайте к своим».

Нужно заметить, что Мольер показывает и примеры высокой чести из аристократической среды. Одним из них является отец Дон Жуана дон Луис. Вельможа хранит верность славе предков, выступает против неприличного поведения сына. Он готов, не дожидаясь небесной кары, сам наказать сына и положить конец его распутству. В комедии нет традиционного резонера, но именно дон Луис призван сыграть его роль. Речь, обращенная к сыну, – это обращение в зал: «Как низко вы пали! Неужели вы не краснеете оттого, что так мало достойны своего происхождения? Вправе ли вы, скажите мне, хоть сколько-нибудь гордиться им? Что вы сделали для того, чтобы оправдать звание дворянина? Или вы думаете, что достаточно имени и герба и что благородная кровь сама по себе уже возвышает нас, хотя бы мы поступали подло? Нет, нет, знатное происхождение без добродетели – ничто. Славе наших предков мы сопричастны лишь в той мере, в какой сами стремимся походить на них… Поймите, наконец, что дворянин, ведущий дурную жизнь, – это изверг естества, что добродетель – это первый признак благородства, что именам я придаю куда меньше значения, чем поступкам, и что сына какой-нибудь ключницы, если он честный человек, я ставлю выше, чем сына короля, если он живет, как вы». В словах дона Луиса отразились и взгляды самого драматурга, и настроения той части дворянства, которая готова была выступить против вседозволенности представителей этого сословия и кастовости в общественной жизни.

Антидворянская направленность комедии усиливается и тем, как строится образ главного героя. При изображении Дон Жуана Мольер отступает от эстетики классицизма и наделяет отрицательного персонажа рядом положительных качеств, которые контрастируют с характеристиками, данными Сганарелем.

Дон Жуану нельзя отказать в остроумии, храбрости, в щедрости. Он нисходит до ухаживания за крестьянками, в отличие, например, от командора в драме Лопе де Веги. Но затем Мольер очень точно, и в этом его мастерство как художника, развенчивает каждое положительное качество своего героя. Дон Жуан храбр, когда он дерется вдвоем против троих. Однако когда Дон Жуан узнает, что ему придется сразиться с двенадцатью, то предоставляет право умереть вместо себя слуге. При этом проявляется самая низкая ступень нравственного облика дворянина, заявляющего: «Счастлив тот слуга, которому дано погибнуть славной смертью за своего господина».

Дон Жуан щедро кидает золотой нищему. Но сцена с ростовщиком Диманшем, в которой он вынужден унижаться перед кредитором, свидетельствует о том, что щедрость Дон Жуана – это мотовство, ибо он бросает чужие деньги.

В начале действия зрителя привлекает прямота Дон Жуана. Он не хочет лицемерить, честно заявляя Эльвире, что не любит ее, что покинул ее сознательно, так поступить подсказывала ему его совесть. Но, отступая от эстетики классицизма, Мольер по ходу развития пьесы лишает Дон Жуана и этого положительного качества. Поражает его цинизм по отношению к любящей его женщине. Искреннее чувство не вызывает в его душе отклика. Оставив донью Эльвиру, Дон Жуан обнаруживает всю черствость своей натуры:

Дон Жуан. А знаешь ли, я опять что-то почувствовал в ней, в этом необычном ее виде я нашел особую прелесть: небрежность в уборе, томный взгляд, слезы – все это пробудило во мне остатки угасшего огня.

Сганарель. Иначе говоря, ее речи нисколько на вас не подействовали.

Дон Жуан. Ужинать, живо!

Особое внимание Мольер обращает на лицемерие. Оно используется не только для достижения карьеры придворными, но в отношениях между близкими людьми. Об этом свидетельствует диалог Дон Жуана с отцом. Лицемерие – средство для достижения своих корыстных целей. Дон Жуан приходит к выводу, что лицемерить удобно и даже выгодно. И в этом он признается своему слуге. В уста Дон Жуана Мольер вкладывает гимн лицемерию: «Нынче этого уже не стыдятся: лицемерие – модный порок, а все модные пороки сходят за добродетели. Роль человека добрых правил – лучшая из всех ролей, какие только можно сыграть. В наше время лицемерие имеет громадные преимущества. Благодаря этому искусству обман всегда в почете, даже если его раскроют, все равно никто не посмеет сказать против него ни единого слова. Все другие человеческие пороки подлежат критике, каждый волен открыто нападать на них, но лицемерие – это порок, пользующийся особыми льготами, оно собственной рукой всем затыкает рот и преспокойно пользуется полнейшей безнаказанностью…»

Дон Жуан – это образ, с которым связана и антирелигиозная тема комедии. Мольер делает своего отрицательного героя и вольнодумцем. Дон Жуан заявляет, что не верит ни в Бога, ни в черного монаха, а верит в то, что дважды два – четыре.

На первый взгляд может показаться, что Мольер, делая отрицательного героя вольнодумцем, сам отвергал вольномыслие. Однако чтобы понять образ Дон Жуана, следует помнить, что во Франции XVII века существовало два типа вольнодумства – аристократическое и подлинное. Для аристократии религия была уздою, мешавшей вести распутный образ жизни. Но вольнодумство аристократии было мнимым, так как религия использовалась ею для своих интересов. Подлинное вольнодумство нашло выражение в трудах Декарта, Гассенди и других философов. Именно таким вольнодумством и пронизана вся комедия Мольера.

В образе Дон Жуана Мольер высмеивает сторонников аристократического вольнодумства. В уста комического персонажа, слуги Сганареля, он вкладывает речь защитника религии. Но то, как произносит ее Сганарель, свидетельствует о намерениях драматурга. Сганарель хочет доказать, что Бог есть, он руководит делами человека, но все его доводы доказывают обратное: «Хороша вера и хороши догматы! Выходит, что ваша религия – это арифметика? Экие же вздорные мысли появляются, по правде сказать, в головах людей… Я, сударь, слава Богу, не учился, как вы, и никто не может похвастаться, что чему-нибудь меня научил, но я с моим умишком, с моим крохотным здравым смыслом лучше во всем разбираюсь, чем всякие книжники, и я-то прекрасно понимаю, что этот мир, который мы видим, не мог же вырасти, как гриб, за одну ночь. Кто же, позвольте вас спросить, создал вот эти деревья, эти скалы, эту землю и это небо, что над нами? Взять, к примеру, хоть вас: разве вы сами собой появились на свет, разве не нужно было для этого, чтобы ваша мать забеременела от вашего отца? Можете ли вы смотреть на все те хитрые штуки, из которых состоит машина человеческого тела, и не восхищаться, как все это пригнано одно к другому? Нервы, кости, вены, артерии, эти самые… легкие, сердце, печень и прочие части, которые тут имеются и…»

Глубоким антирелигиозным смыслом наполнена и сцена с нищим. Нищий богочестив, он голодает, воздает Богу молитвы, но тем не менее нищ, а благодеяние нисходит от богохульника Дон Жуана, который швыряет ему золотой из якобы человеколюбия. При этом он не прочь поиздеваться над богочестивым нищим, от которого за золотой требует богохульства. Как пишет Д. Д. Обломиевский, Дон Жуан – «это соблазнитель женщин, убежденный богохульник и ханжа, имитирующий религиозное обращение. Развращенность, безусловно, главное свойство Дон Жуана, но оно не подавляет других его особенностей».

Широкое антирелигиозное звучание приобретает и финал пьесы. Безбожник Дон Жуан подает руку статуе и гибнет. Статуя играет роль высшего возмездия, воплощенного в этом образе. Мольер в точности сохраняет ту концовку, которая была в пьесе Тирсо де Молины. Но если после комедии испанского драматурга зрители уходили из театра потрясенные ужасом, то конец комедии Мольера сопровождал хохот. Дело в том, что за сценой наказания грешника сразу появлялся Сганарель, который своими кривляньями и комическими репликами вызывал смех. Смех снимал всякий страх перед Божьей карой. В этом Мольер наследовал традиции как древней комедии, так и ренессансной комедии и литературы в целом.

Пьеса вызвала огромный скандал. После пятнадцатого представления ее запретили. На французскую сцену комедия вернулась только через 176 лет. Мольера упрекали в том, что его взгляды полностью совпадают со взглядами Дон Жуана. Знаток театра Рошмон объявил комедию «дьявольской пьесой», посвятив ее анализу немало уничижительных строк в «Замечаниях о комедии Мольера, озаглавленной «Каменный гость» (1665).

Задания для самостоятельной работы

1. Познакомьтесь с методической литературой для учителя: в каком классе предлагается изучение творчества Мольера?

2. Составьте план-конспект по теме «Изучение творчества Мольера в школе».

Творческая работа по теме

1. Разработайте план урока по теме «Господин Журден и его мир».

2. Напишите сочинение на тему: «Мизантроп» Мольера и «Горе от ума» Грибоедова (сходство и различие героев).

Вопрос коллоквиума

Комедийное творчество Мольера.